Антология китайской классической поэзии "ши" VI-XVI вв.

Для созерцанья Вам нужна тишина,
Мир обрели Вы, свой дом среди гор сокрыв.
Вершина под снегом в проеме дверном видна,
А рядом с калиткой ущелья крутой обрыв.
Закончился ливень, пылает огнем закат.
Точеною яшмой дрожат на ветру листы.
Как лотос в болоте манит чистотою взгляд,
Так помыслы Ваши средь грязи мирской чисты!

Комментарии переводчика

... лотос в болоте — излюбленный чаньский символ. Идеал буддийского отшельника высшей степени посвящения состоял в том, чтобы живя в миру, хранить свой дух незапятнанным мирской греховностью, подобно тому как лотос, который растет среди тины и ряски на болоте, тем не менее всегда сохраняет свой цветок в чистоте.

Гао Ши

После похмелья написал в подарок Чжан Шисюю

В мире теперь нетрудно "друзей" сыскать.
Этот же старец воистину не таков.
Счастье ему одно лишь — сесть и писать
Кистью безумца в тумане винных паров.
Жизнь без забот — давно голова седа.
Милость снискав, на самый верх вознесен.
Чайник с вином у ложа его всегда...
Сколько же раз уснет и проснется он?

Даосский монастырь Юйтай (Яшмовая Башня)

Построенный Ваном, сей храм пребудет в веках.
Как башня Пинтай, стоит, презрев времена.
Над ним Сяоши парит в цветных облаках,
И видит Лугун: горят в стене письмена...
Богов и царей вмещает огромный зал,
С земли и с небес — со всех Десяти островов.
Журавль полетел, волшебный шэн заиграл,
С вершины Бэйшань раздался Цзы Циня зов.

Комментарии переводчика

Чжан Шисюй — друг Гао Ши, знаменитый каллиграф и художник, пользовавшийся в то время покровительством императора. Также был известен своим пристрастием к винопитию.

... чайник с вином — китайцы того времени пили вино, наливая его в чашку из чайника. В холодное время года чайник с вином подогревали на огне.

Десять островов — мифические острова Бессмертных в Восточном море, на поиски которых некоторые китайские императоры (например, Цинь Ши-хуан-ди) снаряжали целые экспедиции.

Ду Фу

Смотрю на картину с пейзажем в стиле "горы и воды", которую Ли Гу преподнес моему двоюродному брату Сыма

Гора Фаньчжи из волн океанских встает,
Гора Тантай уходит главой в облака.
Весь мир земной в картине сей предстает,
Но видят ее, увы, глаза старика.
Фан Ли из Юэ уплыл на легком челне,
Ван Цяо на небо вознесся на журавле.
Превратностей жизни, никак не избегнуть мне,
От грязи мирской спасенья нет на земле!

Вдали от родины, ночью жалуюсь на судьбу

Ночной ветерок колышет траву у реки,
Под парусом челн во тьме одиноко плывет.
Над ширью степной рассыпались звезд огоньки,
И месяц скользит по глади недвижимой вод.
Иль имя мое не значит уже ничего,
Раз прочь из дворца отослан я старый, больной?
Плыву в никуда, угла не найдя своего,
Как чайка мечусь всю жизнь меж землей и водой!

Поднимаюсь на башню Юэянлоу