Архивы Дрездена: Грязная игра. Правила чародейства

– Я тоже не выбирал своего отца, – продолжил Грей. – И он тоже был тем еще типом. Однако я выбираю, как проживу свою жизнь. Так что плати.

Я медленно кивнул и спросил:

– Сколько с меня?

Он ответил.

– Что? Так много?

– Только наличные. Сейчас.

– У меня нет при себе такой суммы, – сказал я.

Он фыркнул:

– Верю. Намечается проблема?

– Нет, – ответил я. – Я достану.

– Давай, – отозвался он и снова наклонил голову, готовый ждать хоть до Судного дня.

А я заковылял обратно в дом, нашел Майкла и спросил:

– Одолжишь мне доллар?

* * *

Я смотрел, как Грей шагает по подъездной дорожке и сворачивает за угол. День был достаточно теплым, лед растаял, и вечер выдался туманным, прохладным и влажным. Улицы блестели. Было очень тихо. На мгновение я остался один.

– Есть минутка? – спросил я у воздуха.

Рядом со мной возник Уриил.

– Смотри-ка, получил назад свой самолет, – хмыкнул я.

– Целый и невредимый, – ответил он. – Майкл – хороший человек.

– Лучший из всех, кого я знаю. Вы бы действительно испепелили Грея, если бы он зашел во двор?

Секунду Уриил размышлял. Затем произнес:

– Скажем так: я рад, что он этого не сделал. Получилось бы неловко.

– Похоже, я начинаю понимать, кто в действительности стоит за всем этим, – сказал я.

– Я думал, что вы догадываетесь.

– Но мне по-прежнему неясна ваша роль. Чего вы добивались?

– Искупления, – ответил он.

– Для Никодимуса? Вы рисковали всем этим – своей благодатью, мечом, Майклом, мной – ради этого клоуна?

– Не только ради него, – сказал Уриил.

Я обдумал услышанное.

– Джордан.

– И другие рыцари, – кивнул Уриил.

– Но почему? – спросил я. – Ведь они сделали свой выбор.

Уриил ответил не сразу.

– Некоторые люди впадают в грех, – медленно произнес он. – А некоторых к нему толкают.

Я хмыкнул. Потом сказал:

– Баттерс.

Уриил улыбнулся:

– Помнится, когда Кассий, Человек-Змея, собирался выпотрошить меня, я думал, что ни один Рыцарь Креста не придет мне на помощь.

– Кассий в прошлом был рыцарем Темного Динария, – ответил Уриил. – Казалось логичным противопоставить ему начинающего Рыцаря Креста. Вы так не думаете?

– А сломанный меч? – спросил я. – Он тоже входил в ваши планы?

– Я не строю планов, – сказал Уриил. – Я ничего такого не делаю. Пока кто-то из Падших не перейдет черту.

– И чем же вы в таком случае занимаетесь?

– Я позволяю смертным сделать выбор, – произнес он. – Мисс Мёрфи выбрала действия, в результате которых меч сломался. Мистер Баттерс выбрал самопожертвование и отвагу, которые доказали, что он достоин стать истинным Рыцарем. А вы выбрали веру в то, что искалеченный, сломанный меч может иметь значение. В сумме эти поступки создали меч в некотором смысле более могучий, чем тот, который сломался.

– Я этого не выбирал, – возразил я. – Серьезно. Здесь явно имеет место нарушение авторских прав.

Уриил снова улыбнулся:

– Должен признать, я никак не ожидал проявления этой конкретной разновидности веры в сфере моей деятельности.

– Веры в чертов фильм? – уточнил я.

– Веры в сказку, – ответил Уриил, – в то, что добро побеждает зло, свет – тьму, любовь – ненависть. – Он наклонил голову. – Разве не с этого начинается любая вера?

– Хм. – Я задумался.

Уриил улыбался.

– Здесь полно фанатов «Звездных Войн», – заметил я. – Возможно, их больше, чем католиков.

– Мне понравилась музыка, – сказал он.

* * *

Я взял лишний ящик с бриллиантами и отправился в гости к Марконе.

Молли составила мне компанию, но я и без ее интуиции знал, кого там увижу. Когда мы добрались до места, она посмотрела на здание и сказала:

– Эта сучка.

– Именно, – подтвердил я.

Я постучал в дверь «Общества светлого будущего». Это был небольшой, но настоящий замок, который Марконе перевез в Чикаго. От меня не ускользнуло, что он воздвиг чертово сооружение на том самом месте, где раньше стоял дом, в котором я на протяжении долгих лет снимал подвал. Придурок.

Дверь открылась, и на меня хмуро уставился человек ростом и шириной с разведенный мост. У него были длинные волосы, борода арабского террориста и мускулы, которых хватило бы на обед сотне голодных стервятников.

– Ты Скальди Скьельдсон, – сказал я. – И знаешь, кто я такой. Я пришел повидать Марконе и его гостью.

Скальди нахмурился. Это картина могла бы внушить ужас, если бы я не провел последние дни в компании геносквы.

Я поднял бровь и спросил:

– Итак?

Хмурость перешла в сердитость. Однако он отошел и пропустил меня.

– Спасибо, – поблагодарил я и направился к комнате для совещаний. Я отлично знал, где она находится. Побывал тут в обличье мертвого призрака. Скальди торопился за мной. Похоже, его немного нервировал тот факт, что я знаю дорогу.

Чародей.

По пути мы миновали еще нескольких эйнхериев, и я без стука распахнул дверь совещательной.

Мэб сидела за одним концом стола, с непроницаемым, суровым лицом, прямая, как столб. Ее платье и волосы были абсолютно черными, как и глаза, включая белки. Значит, она явилась сюда в облике Судьи.

Если Мэб надевает черное, люди умирают. Когда я видел ее в таком наряде в последний раз, кровь двух Королев фэйри пролилась на землю Духоприюта.