АСКЕТ

— Я рекомендовал бы кремацию, — хорошо поставленным голосом сказал он. — Прах усопшего будет храниться в закрытом колумбарии, где вы сможете предаваться воспоминаниям о покойном, не взирая на погодные условия. Согласитесь, величественная, соответственно оформленная зала располагает к мыслям о вечном гораздо больше, чем открытое всем ветрам пространство. Можем предложить уникальные погребальные урны: керамические, из камня, а, если пожелаете… — парень оценивающе смерил меня глазами. Увиденное его, похоже, не впечатлило, но фразу он всё же закончил. — Для похорон по первому разряду имеются урны из драгоценных металлов.

Пробурившее унылую маску презрение покоробило. Признаться, всегда легко вёлся на «слабо». К тому же кругленькая сумма на счету Аристарха Осиповича, также завещанная мне, обещала заштопать пробитую в кошельке брешь. Отчего-то в солнечном сплетении ворочался ледяной колкий ком. Из бесконечных омутов подсознательного долетали обрывки каких-то образов, горячечного шёпота, невоплощенных ни во что теней. Хотелось поскорее покончить со всем далёким от земного и осязаемого. Недолго думая, я ткнул пальцем в каталог.

— Эта!

С глянцевой страницы торжественно поблёскивал жемчужным светом сосуд из серебра. Ритуальный агент глянул на меня изумлённо. Зрачки уважительно сверкнули.

— Прекрасный выбор! — На мгновение он утерял траурное выражение лица. — Последнее, что я должен спросить, не было ли каких-то волеизъявлений покойного относительно захоронения? — Парень тревожно уставился на меня.

О чём он? В завещании, во всяком случае, ничего такого не было. На словах мне тоже никто ничего не передавал. Да и с кем мой нелюдим стал бы откровенничать на столь интимную тему. Я недоумённо пожал плечами.

— Разве на кремацию необходимо разрешение самого… — Я чуть было не ляпнул «виновника торжества», но вовремя спохватился.

— Желательно, но… — Молодой человек скользнул глазами по изображению дорогой урны. Внезапно его губы искривила странная, точно вырвавшаяся из заточения, ухмылка. — Способен ли мёртвый не подчиниться воле живых?