311
Явный отзвук мыслей святого апостола Павла в 1 Кор. 12, 12. На сей счет блж. Феодорит, изъясняя 1 Кор. 12, 12, говорит: «Христом назвал здесь общее Тело Церкви, потому что Глава сего Тела есть Владыка Христос. Посему апостол повелевает обратить взор на тело и познать, что хотя слагается оно из разных членов, однако же есть тело и называется одним, а из сего дознать и то, что и Церковь хотя и называется Телом Владыки Христа, однако же имеет многие и различные члены, и из них одни важнее, другие менее важны, одни превосходнее честию, другие ниже, впрочем, все необходимы и полезны. Но научает также, почему все мы, верующие, называемся одним Телом» (Творения блаженного Феодорита, епископа Кирского. М., 2003. С. 277). Характерно, что у свт. Феолипта эта мысль прилагается конкретно к монашеской киновии.312
См. Притч. 18, 19 («Брат от брата помогаем, яко град тверд и высок, укрепляется же якоже основаное царство»). Преп. Варсануфий, цитируя это место Писания, замечает, что все усилия диавола направлены на то, чтобы отделить нас друг от друга. См.:313
Так мы понимаем фразу η πτωσις αύτου πολλάκις άνάστασις γέγονεν. Подразумевается, видимо, покаяние после такого падения.314
Идея жизни подвижнической и монашеской как «возвращенного рая» постоянно встречается в древнецерковной аскетической письменности. Уже ев. Мефодий, например, связывает эту идею с девством: «Нет ничего столь действительного для возвращения в рай, для восстановления в нетление и примирения с Богом и столь спасительного для людей, руководствующего нас к жизни, как девство» (Творения св. Григория Чудотворца и св. Мефодия, епископа и мученика. М., 1996. С. 60). Эту же мысль довольно подробно и обстоятельно развивает свт. Григорий Нисский в своем сочинении «О девстве». См.:315
Этот личный опыт свт. Феолипта частично перекликается с аналогичным опытом преп. Иоанна Лествичника: «Видел я у сих преподобных отцов дела поистине полезные и удивительные: братство, собранное и связанное о Господе, имевшее чудесное деяние и видение, ибо они так упражняли самих себя и обучали Божественным добродетелям, что почти не имели нужды в напоминании настоятеля, но добровольно возбуждали друг друга к Божественной бдительности. У них были установлены и навыком утверждены некоторые преподобные и Божественные обычаи. Например, если случалось, что кто-нибудь из них, в отсутствие предстоятеля, начинал укорять или осуждать кого-нибудь или вообще празднословить, то другой брат неприметным мановением напоминал ему о бесчинии и удерживал его; если же тот не вразумлялся, тогда напоминавший, сделав поклон, удалялся. Когда нужно было беседовать, то память смерти и помышление о вечном Суде были всегдашними предметами их разговоров… Блаженные сии и во время трапезы не прекращали умного делания, но некоторыми обычными у них тайными знаками напоминали друг другу о внутренней молитве, и делали это не только на трапезе, но и при всякой встрече друг с другом и при всяком собрании»316
Данное выражение (εν καιρω του αναγνώσματος)подразумевает, возможно, чтение кафизм.