Аукцион

Степанов резко, по-мальчишески повернулся и сразу же увидел, как человек, шедший за ним по пустой дорожке, вздрогнул; в движениях его появилась растерянность только на одну секунду, но Степанов сразу же вспомнил вчерашнюю машину, которая шла следом за их такси, потом рассказ Грешева про американца, интересовавшегося Врубелем, пожал плечами; денег людям девать некуда, право; побежал навстречу типу; тот отвел, любуясь пустым Хайд-парком; только возле озера трусили две толстые девушки в полосатых джемперах; бедненькие, думают, что с потом сойдет и жир; не сойдет; это от бога, точнее говоря, от папы и мамы. Если люди научатся регулировать обмен веществ, средняя продолжительность жизни поднимется до ста лет; поди напасись хлеба с маслом и на миллиарды столетних... Мир пытается расфасовать проблемы по крошечным сотам; даже на станции техобслуживания машин мастер по карбюратору ничего не смыслит в электропроводке, специалист по замкам бежит как черт от ладана от смазочных работ, а жестянщик ничего не понимает в двигателе; еще пятьдесят лет назад каждый шофер (а их было мало) мог разобрать машину по винтику, а теперь, как что забарахлит, гонит к слесарям; «Мое дело крутить баранку». То же и в политике: вопросами голода занимается одна комиссия, угрозой биологической войны вторая, ядерными испытаниями в воздухе — третья; как бы свести их воедино? Возможно ли? Особенно учитывая тот громадный уровень информации, порождаемый каждодневностью научно-технической революции. Стенания по поводу того, что раньше, до заводов и спутников, было лучше, наивны и свидетельствуют о малой интеллигентности; истинная интеллигентность обязана идти в мир с позитивными предложениями, например, как создать национальные парки, как пустующие деревни превратить в зоны отдыха для рабочих, как законодательно закрепить тенденцию малых поселений, а не огромных городов, чтобы человек не на словах, а на деле был связан с землею-прародительницей, как перебороть страх в тех, кто боится «обогащения» человека, живущего трудом на земле; как доказать то, что тяга горожанина к земле — залог государственной мощи, дрожжи патриотизма; как способствовать этой тенденции, а не противиться ей?! А ведь как еще противятся — «обогащение». Какое обогащение?! Если каждый будет иметь свою зелень, свои огурцы и помидоры, свои фрукты с семи соток, какая государству подмога! Так нет же; «пусть директор думает, как нас обеспечить всем к осени, ему за это деньги платят и на машине возят»; а директор этот чуть больше рабочего получает и до пенсии далеко не всегда доживет — чаще рвется сердце от перенагрузок, от стрессов, будь они неладны.

(Фол тяжело затягивался; хрустел пальцами; его аппарат прослушивания — черненькая присоска к стене — фиксировал шум воды в ванной Ростопчина, передачу о животных в Африке, будь неладны эти слоны, шаги женщины — явно слышны были каблуки — и ни слова.)