Азалия, королева сердец. Книга первая

Девушка зажмурилась. «Не важно. Все уже позади. Никто никогда не узнает об этом. А тете Марьяне придется смириться. Ральф, конечно, будет все отрицать. Что ж, мое слово против его… Но, главное, чтобы он приехал. С травой колдуньи я могу соблазнить любого… И наследник имени де Берн родится в венчанном браке…»

Скрип колес, донесшийся со двора, заставил ей прислушаться. У них уже давно не появлялись гости. Карена поднялась и подошла к окну.

Тяжелые шаги и грубый голос, окликнувший конюха, несомненно, принадлежали мужчине. Но он прошел слишком быстро, чтобы девушка успела его разглядеть. Но карету, весьма потертую, кое-где заляпанную комьями грязи, узнала: она принадлежала Родрику Бару, владельцу небольшого поместья к северу от де Бернов.

Карена знала, что её тетя не слишком жалует Бара, не без оснований считая его порочным и жадным человеком. Всем было известно, как жестоко он обходится с крестьянами, наказывая за малейшую провинность, и, в то же время, спускает значительные суммы на выпивку и развлечения. Карене, к тому же, не нравилось его развязное поведение по отношению к ней, а также тяжелый, маслянистый взгляд, которым он провожал её при каждой встрече.

В прошлом Бара приезжал к графине только по приглашению, во время официальных приемов. Так что же значил этот неожиданный визит, тем более, сейчас, когда все соседи, словно сговорившись, объезжали дом Бернов стороной?

Карена ощутила тревогу. Может, это уже похоже на манию преследования, но ей подумалось, что приезд Бара связан с ней.

«Наверняка, его проводили в малую гостиную. Сегодня жарко, окна в сад будут открыты. Вдруг удастся что-нибудь услышать…»

Девушка открыла окно и внимательно осмотрелась. Вокруг не было ни души. Она осторожно перелезла через подоконник и спрыгнула вниз, благо, её спальня находилась на первом этаже. Потом, крадучись, направилась вокруг дома. И вскоре услышала, как всегда, хриплый голос Бара:

– Неважно выглядите, моя дорогая. Впрочем, это неудивительно. Подбросили детки задачку, сразу и не решишь, верно?

Короткую паузу прервал голос графини:

– Прошу вас, сбавьте тон, вы не на рыночной площади. И выбирайте выражения, когда говорите о моем сыне… и Карене, – она на секунду запнулась, произнося имя племянницы. И это не ускользнуло от её собеседника.

Тот довольно хохотнул:

– Как раз о ней я и хотел поговорить. В прошлый раз, когда я имел честь общаться с вами, вы уверяли, что госпожа Карена – невинное дитя, и ей рано думать о замужестве. А что вы думаете об этом теперь?

– Я вас не понимаю, – голос графини дрогнул. Казалось, она утратила все свое самообладание при этом наглом выпаде.

– Да бросьте. Оставьте эти глупости – вздохи, жесты и укоризненные взгляды – для важных господ из Алмеи. Давайте говорить начистоту. Ваша племянница опозорила и себя, и вас. А я, несмотря на ваше прежнее отношение, графиня, остаюсь вашим преданным слугой. И я – единственный, кто может и хочет вам помочь.

«О чем говорит этот негодяй?» – Карена отчаянно пожалела, что не может ворваться в гостиную и влепить пощечину тому, кто только что смешал её имя с грязью.

К её удивлению, графиня не указала наглецу на дверь, а, напротив, тихо спросила:

– Что же вы предлагаете?

– То же самое, что и полгода назад, – любезно пояснил Бар. – Я готов жениться на вашей племяннице и признать ребенка, если он родится, как своего. Я уже немолод, и мне нужен наследник. И, конечно, страстная молодая женщина, чтобы согрела мою постель. Прошу прощения за откровенность, графиня.

– Но не бескорыстно, не так ли?

– Разумеется. Ситуация изменилась. Карена – красавица, из хорошей семьи, а с богатым приданым она станет еще лучше. Впрочем, что такое деньги по сравнению с честью, графиня?

Карена не могла больше этого слышать. У нее внезапно закружилась голова, перед глазами запрыгали черные точки, а противный голос Бара превратился в неясный далекий гул. К горлу подступила тошнота, и девушка, покачнувшись, упала на колени, мечтая только об одном – чтобы её никто не заметил. Опозориться на глазах тети и этого напыщенного негодяя, позволявшего себе содержать несколько совсем юных любовниц, – было бы последним делом.

«Пожалуй, даже Бар передумает жениться на мне, если меня вытошнит в его присутствии», – с горькой иронией подумала она, с трудом поднимаясь на ноги. Назад она возвращалась, с трудом переставляя ноги, и держась рукой за стену дома.

Добравшись до своей комнаты, она упала лицом в подушку и долго лежала, не шевелясь. В голове продолжал звучать голос Бара, сватавшегося с таким видом, словно делал величайшее одолжение.

«Нет, это невозможно. Тетя прекрасно знает, что он – за человек. Она не захочет выдать меня замуж за чудовище. Тем более, когда я скажу, что жду ребенка… Ребенка, который должен стать единственным наследником и этого дома, и всего состояния Бернов…»

Робкий стук в дверь заставил Карену поднять голову. Служанка принесла ей на блюде чай и несколько свежих пирожных. Но, стоило Карене ощутить аромат ванили, как она вдруг побледнела, вскочила с кровати и бросилась к небольшому серебряному тазику.