Бабушкина магия

По лугу к ним направлялся человек. Уилл помнил, что фермеры встают на рассвете. Наверное, они зашли на частную территорию. У этих овец что, есть хозяин?

Уилл быстро огляделся.

– Пойдём-ка вон к тем деревьям.

Они отбежали к кромке леса, и Уилл надел ботинки. Потом повернулся и наклонился:

– Давай, Софи, прыгай! А потом надень на меня шапку!

Он ждал удара в спину. Его не последовало – вместо этого он услышал тихий вскрик Софи. Сердце Уилла пропустило четыре удара, а затем со всей силы врезалось в грудную клетку, когда он, обернувшись, увидел, что Софи бьётся в охапке у Джаспера Фитчета. 21

– Не двигайтесь, – сказал Фитчет, свирепо сведя волчьи брови. – Замрите оба!

– Что вам надо? – спросил Уилл, надеясь, что голос не выдает его страха. Он совсем не был уверен, что Фитчет не причинит вреда Софи.

– Начнём с этих сумок с шерстью. Положи их вот сюда на траву и отойди. Дальше. Вот молодец. Теперь опустись на колени, чтобы я точно знал, что ты не убежишь, и дай-ка мне эти тапочки, которые ты уже надел. Может, свернёшь их в клубок? Я уверен, ты знаешь, как это делается: симпатично – и бросать удобно. Хорошо. Теперь, если ты просто подбросишь… АЙ!

Софи укусила Фитчета и тут же бросилась бежать.

– Софи, лови! – Уилл кинул ей свёрнутые шариком тапочки и метнулся Фитчету под ноги.

Нельзя назвать это изящным приёмом, но Фитчет упал, и Уилл обхватил его за ноги. На секунду перед глазами у него всё поплыло, но потом в голове прояснилось, и он увидел, что Софи бежит дальше, а за спиной у неё прыгает рюкзак.

– Софи, уходи! Надевай ботинки! – заорал Уилл.

Мистер Фитчет яростно отбивался, его острые колени врезались Уиллу в грудь, и мальчик больше не мог удерживать врага. Но Софи уже плюхнулась на землю и надела ботинки поверх сапог.

– Думай о бабушках! Думай о Вязальной! – крикнул Уилл.

И тут Фитчет вырвался окончательно и рванулся к Софи, которая стояла на месте, крепко зажмурившись. Резко повернув голову, она шагнула прямо в сторону расставленных рук Фитчета. Он бросился к ней, но схватил только воздух – Софи исчезла с порывом ветра.

Сердце Уилла снова вошло в ритм. По крайней мере, Софи в безопасности. «И у бабушек точно будет хотя бы один рюкзак шерсти», – подумал он.

– Ты меня огорчаешь, Уилл, – мистер Фитчет тяжело дышал, грязные руки болтались у него по бокам, штаны порвались на коленях. – Человек твоего ума никогда не должен унижаться до насилия. – Он вытащил из кармана чистый белый платок и вытер руки. – Знаешь, мы могли бы работать вместе. Все бы от этого только выиграли. Мне бы пригодился ученик.

– Ученик-ничтожество? – хмыкнул Уилл. – Ученик-мошенник?

– А ты предпочитаешь детские игрушки и грелки для чайников, да? – хихикнул Фитчет. – Оставь это бабушкам. Мы с тобой способны на большее.

– Делать уродливую одежду, которая разваливается на части?

– Люди всегда покупают уродливую одежду, которая разваливается на части, не важно, делаю её я или кто-то другой. Почему бы им не покупать уродливую одежду моего производства, изготовленную в Вязантоне! – Он снова хихикнул. – Поддерживайте местного производителя!

– Но из-за вас люди забывают обо всём. Когда они надевают ваши джемперы, они не помнят, что должны делать. Они могут только ходить по магазинам и грустить.

– Так или иначе они всегда этим занимаются.

– Но почему не использовать всю магию, которая у вас есть, чтобы сделать мир лучше, а не для того, чтобы стать лучшим мошенником?

Фитчет, поджав губы, улыбнулся своей похожей на тонкую линию улыбкой и покачал головой:

– С миром невозможно сражаться, мой мальчик. Для нас он великоват. Лучше я выжму деньги из него, чем из соседа. Как насчёт десяти процентов, Уилл? Только за одно обещание помочь? Разве твоей семье не нужен дом получше? А как насчёт нового велосипеда?

Да, с домом он угадал. Родители постоянно волновались из-за сырости, протекающей крыши и доисторической сантехники.

– Но пряже это не нравится. Пряжа не хочет, чтобы вы делали эти вещи, – сказал Уилл.

– Уилл, пряжа не может хотеть. Достаточно просто взять её под контроль. Ты можешь привыкнуть к этому неприятному чувству – я знаю, ты уже понимаешь, о чём я. Со временем оно притупляется.

Но Уилл не хотел привыкать к этому чувству – ведь тогда он будет как мистер Фитчет. И он не хочет, чтобы все остальные родители в городе вели себя как мама и папа, когда надели те джемперы. Тем более что ни у кого нет бабулиных вещей, которые помогают прийти в себя.

– Нет, спасибо, – сказал Уилл. – Бабуля не одобряла ваши замыслы, и я уверен, она знала, что делает.

– Думаешь, твоя драгоценная бабушка была такой безупречной? – спросил Фитчет. – Почему же она ничего тебе не рассказала? Почему ничему тебя не научила? И вся остальная шайка – они и половины тебе не открыли, парень. Они что-нибудь говорили тебе про Спицведьму?

– Ну, – пожал плечами Уилл, – я знаю, что она у них главная.