Банкроты и ростовщики Российской империи. Долг, собственность и право во времена Толстого и Достоевского

Вспомним еще раз Николая Бедекера, деклассированного афериста родом из Гамбурга, не имевшего ни собственности, ни постоянного места жительства; на первый взгляд он представляется одиночкой, полагающимся исключительно на свою хитрость и обаяние. Однако он не смог бы так долго прятаться от полиции, не имея многочисленных родственников и друзей, дававших ему приют. Например, 21 декабря 1864 года его конвоировали из тюремной больницы в Москве в полицейскую часть два немолодых солдата, в общении с которыми он сразу же стал придерживаться тона, отличавшего его как от обычного преступника, так и от бывших крестьян – таких, как они сами. Во-первых, он предложил взять извозчика, а не идти пешком по всему городу в отдаленную Хамовническую часть – несомненно, пообещав заплатить за поездку. Далее он уговорил конвоиров зайти на квартиру к его сестрам, говорившим по-немецки, где также присутствовала его «невеста», крестьянская девушка Евдокия Галкина. Там все, включая, разумеется, и солдат, стали угощаться чаем и водкой. После того как Бедекер с солдатами отправился в дальнейший путь, он сумел сбежать, заявив своим конвоирам, очевидно пьяным, что ему нужно зайти кое-куда и забрать деньги. Два дня спустя его снова схватили в доме приятеля в деревне недалеко от города. Как уже упоминалось, еще один из его друзей содержал гостиницу. Наконец, в следующий раз его поймали на квартире у другой юной «невесты» – тоже крестьянки.

Помимо того, что успешный аферист имел сообщников, в его распоряжении часто находилась целая запутанная сеть друзей и родственников, чье участие в его делах обычно было достаточно незначительным, а потому оставалось безнаказанным. Собственно говоря, одна из самых сложных задач, встававших перед прокурорами на уголовных процессах, заключалась в том, чтобы доказать наличие преступного сговора, когда факты указывали в лучшем случае на сотрудничество неопределенного рода или просто на случайное знакомство.

Один из излюбленных приемов мошенников заключался в использовании своей жены, сестры или подруги для обольщения и обмана жертв. Жена одного молодого афериста-дворянина, Петра Веселкина, часто фигурирующего в нашей книге, активно помогала ему, но так и не была привлечена к суду. Степень возможного соучастия жен могла быть самой разной; некоторые жены и подруги мошенников сами были профессиональными аферистками – к таким принадлежала и Сонька Золотая Ручка, несколько раз выходившая замуж за мужчин – своих подручных или в лучшем случае младших партнеров.

Следующим уровнем соучастия являлась активная помощь жены мужу – например, она могла обольщать потенциальных жертв. Сергей Фокин совершил многие свои аферы при помощи своей второй жены, вдовы подпоручика Елены Племянниковой, «молодой женщины красивой наружности и легкого поведения», которая заманивала молодых мужчин в дом к ее мужу. Согласно другому докладу, она «всегда отлича[лась] особенным умением завлекать неопытных в свои сети и этими средствами помога[ла] обманам Фокина». По-видимому, Племянникова была ближе к категории жен, которые сами по себе были аферистками, а возможно, даже являлась равноправной партнершей Фокина. Она родила от него ребенка, но позволяла ему утверждать, что она лишь его любовница, а не законная жена. Это дало ему возможность жениться на незадачливой вдове по фамилии Урешева и прибрать к рукам ее собственность. После ареста Фокина Племянникова подавала властям прошения, в которых заступалась за него. Она даже соблазнила Кудрявцева, секретаря Московской уголовной палаты, чтобы в обмен на ее обещание выйти за него замуж Кудрявцев устроил освобождение Фокина из-под стражи под поручительство его матери. Это позволило ему впоследствии бежать из России по поддельному паспорту. Секретарь даже вступил с Фокиным в финансовые отношения: тот получил от него взаймы 6 тыс. рублей для первого платежа под залог явно вымышленной стеариновой фабрики в Москве (ценой якобы 35 тыс. рублей), которую Фокин немедленно перепродал третьей стороне за 26 тыс. рублей наличными. Племянникова же выполнила свое обещание и вышла замуж за Кудрявцева.

Фокин одновременно соблазнил девушку Александру Опиц, воспитанницу богатой госпожи Орловой-Давыдовой, и уговорил ее ограбить дом своей опекунши. Опиц была поймана и арестована, но Фокин убедил Кудрявцева помочь ей сбежать. После этого Фокин скрылся с ней за границу, а беременная Опиц, которую знаменитый анархист Бакунин описывал как «довольно интересную» женщину, выдавала себя за жену Фокина, повышая тем самым его респектабельность. Нам неизвестно, что случилось с Опиц после того, как Фокин был в итоге арестован в Висбадене в 1865 году и экстрадирован в Россию, но жандармы подшили к делу ее статью, напечатанную в The Daily Telegraph 4 июня 1864 года, в которой рассказывалось о «варварствах и зверствах императора Александра II против поляков и черкесов»[499].