Читаем Барин и крестьянин в России IX–XIX веков. Влияние исторических событий на земельные отношения во времена Киевской Руси, в монгольский период и последние 150 лет крепостного права полностью

Не все соглашались с тем, что наемный труд предпочтительнее барщины. Противники этого тезиса указывали на то, что у собственников часто не хватало капитала, необходимого для выдачи заработной платы и покупки необходимого сельскохозяйственного оборудования. Они утверждали, что во многих областях урожая, произведенного наемными рабочими, недостаточно для покрытия себестоимости продукции. Наемный труд экономически оправдывал себя только в плодородных районах, где относительно небольшое количество работников могло быть использовано для производства культур, таких как пшеница, которая продавалась по высокой цене, или где стоимость земли была настолько высока, что использовать ее для крепостных наделов было слишком дорого. Относительно дешевизны наемного труда они отмечали, что он дешев только там, где крепостное население настолько велико, что спрос на наемных рабочих ограничен. В областях, где проживало мало крепостных, наемный труд был дорог и рассматривался собственниками, вынужденными использовать его, как неизбежное зло.

Некоторые принимали доводы о том, что крепостное право было экономически неэффективным, но защищали его как институт. Эти люди не доверяли разуму и суждениям крестьянства. Они считали, что крепостные неспособны управлять собственной жизнью, и предвещали для русского общества только беды, в случае если крестьяне будут освобождены от надзора своих господ. И.Я. Вилкинс, один из крупнейших агрономов 1830—1840-х гг., пророчествовал в 1832 г., что в случае освобождения крепостного крестьянина он «не будет слушаться ни сельского старосты, ни помещиков, будет работать или не работать по своему усмотрению, день и ночь пить и бездельничать и ни перед кем не отчитываться за свое поведение». В ноябре 1845 г. министр внутренних дел Перовский доложил царю Николаю, что среди дворянства распространено убеждение, будто наемный труд им выгоднее, чем барщина, и объяснил, почему многие помещики «уже не боятся, что отмена крепостного права их погубит. Но они страшатся происходящих в результате перемен, которых должен опасаться всякий здравомыслящий человек, зная простой народ, его ум и его наклонности».

Этот страх толкал дворянство на сопротивление освобождению крестьянства.

Глава 26

Конец эпохи

Отношение массы крепостников к вопросу освобождения крестьян являлось труднопреодолимой преградой к переменам. Желание и руководство царя и его советников, угроза крестьянского восстания, сочинения и учения интеллигенции могли в конце концов убедить их отказаться от своей оппозиции. Однако вполне возможно, что этого могло и не случиться. Нужен был только царь, разделявший взгляды крепостников, чтобы реформаторское движение потеряло большую, а может быть, и основную часть своей силы. Всеобщее крестьянское восстание могло иметь последствием дальнейшие репрессии, а не свободу. Так случилось после пугачевского бунта, а также после великих крестьянских восстаний в других странах. Что касается интеллигенции, то вполне могло оказаться, что благородные идеи в реальности потерпели бы неудачу, как это часто бывает. Только время могло дать ответ, по какому сценарию развернутся события в России. Но люди, правящие страной, решили не дожидаться того, что готовит грядущее, поскольку неожиданно случилось новое и совершенно непредвиденное обстоятельство – поражение в Крымской войне. Поражение выявило слабость в структуре государства, которую они почти не ощущали, но которая, как они опасались, грозила разрушить империю, если не принять немедленные меры.

Германская война была эпизодом в истории того, что дипломаты XIX в. называли восточным вопросом: выживет ли Османская империя, а если нет, то как ее разделить между великими державами? Однако непосредственная причина войны заключалась в гротескной склоке между римской и православной церквями по поводу использования и охраны места в Палестине, связанного с жизнью и смертью Иисуса. Каждая сторона шла в бой с пылкого благословения служителей, проповедовавших Евангелие Христа.

Война унесла 600 000 жизней.

Русское правительство вступило в конфликт с полной уверенностью в победе. В невероятно короткий срок эта уверенность пропала. Крымская война вскрыла все несовершенство крепостнической системы как в экономическом, так и в политическом отношении и оказала огромное влияние на отмену крепостного права. Армия оказалась вооруженной устаревшим оружием, не соответствовавшим уровню европейской техники, флот не имел паровых судов, ходил под парусами. В стране отсутствовали железные дороги. Система организации армии была архаичной, а обучение войск рассчитано не на то, что необходимо на войне, а на подготовку к смотрам и плац-парадам. Офицерство в большинстве своем было невежественным, и система подготовки его также не была рассчитана для действий в боевых условиях. Все это являлось следствием технической и экономической отсталости России.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Набоков о Набокове и прочем. Интервью
Набоков о Набокове и прочем. Интервью

Книга предлагает вниманию российских читателей сравнительно мало изученную часть творческого наследия Владимира Набокова — интервью, статьи, посвященные проблемам перевода, рецензии, эссе, полемические заметки 1940-х — 1970-х годов. Сборник смело можно назвать уникальным: подавляющее большинство материалов на русском языке публикуется впервые; некоторые из них, взятые из американской и европейской периодики, никогда не переиздавались ни на одном языке мира. С максимальной полнотой представляя эстетическое кредо, литературные пристрастия и антипатии, а также мировоззренческие принципы знаменитого писателя, книга вызовет интерес как у исследователей и почитателей набоковского творчества, так и у самого широкого круга любителей интеллектуальной прозы.Издание снабжено подробными комментариями и содержит редкие фотографии и рисунки — своего рода визуальную летопись жизненного пути самого загадочного и «непрозрачного» классика мировой литературы.

Владимир Владимирович Набоков , Владимир Набоков , Николай Георгиевич Мельников , Николай Мельников

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла

Нам доступны лишь 4 процента Вселенной — а где остальные 96? Постоянны ли великие постоянные, а если постоянны, то почему они не постоянны? Что за чертовщина творится с жизнью на Марсе? Свобода воли — вещь, конечно, хорошая, правда, беспокоит один вопрос: эта самая «воля» — она чья? И так далее…Майкл Брукс не издевается над здравым смыслом, он лишь доводит этот «здравый смысл» до той грани, где самое интересное как раз и начинается. Великолепная книга, в которой поиск научной истины сближается с авантюризмом, а история научных авантюр оборачивается прогрессом самой науки. Не случайно один из критиков назвал Майкла Брукса «Индианой Джонсом в лабораторном халате».Майкл Брукс — британский ученый, писатель и научный журналист, блистательный популяризатор науки, консультант журнала «Нью сайентист».

Майкл Брукс

Публицистика / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное