Вязанка еще шевельнулась и осела. Под ней показалась совсем молодая женщина. Она поправляла подстилку на плечах, чтобы веревка не так впивалась в тело.
Батийна с нескрываемым удивлением подъехала ближе:
— Эй, милая, кто ты такая?
Вытирая рукавом вспотевшее лицо, женщина приветливо улыбнулась и тоже спросила:
— А что вы так испугались, эже?
— Как тут не испугаться? Такой ворох дров разве большому волу под силу…
Молодая женщина, краснея от стыда, поспешно укрыла колени разодранным подолом ситцевого платья.
— Ой, эжеке! Приходится. Что поделаешь?
— А с какого ты аила, милая? И далеко ли тебе еще нести этот груз? Как тебя зовут?
«Зачем тебе мое имя?» — вопросительным был тусклый взгляд женщины.
— Зовут меня Зуракан, эже.
…Помните батрака Дубану, оклеветанного байбиче Букен в юрте Серкебая, Дубану, в смятении и страхе покинувшего аил? Никто с тех пор точно не знал, жив ли этот батрак-табунщик или где-то сложил голову.
Как-то прошел слух, что в местечке Кубакы волки задрали человека. Спасаясь от хищников, он бросился вроде бы в речку, и его обезображенный труп найден где-то на острове… Родственники и близкие решили, что это и есть Дубана, оплакали его, но никто не выехал, чтобы найти останки табунщика и убедиться, действительно он ли это.
Серкебай, считая себя смертельно оскорбленным человеком, одежда которого оказалась у ног его молоденькой ненаглядной красавицы Гульбюбю, слышать не желал имени батрака. Виданное ли дело, собственный табунщик запятнал его, Серкебая, честь. Букен, жена Серкебая, заварившая из ревности эту скандальную историю, после исчезновения Дубаны и побега ненавистной соперницы Гульбюбю старалась и дальше разжигать ярость мужа.
— Смотри, как они хитро задумали, — злорадствовала она. — Один вроде от стыда убежал, другая вроде от позора ушла, а сами, наверное, где-то встретились да живут теперь вместе, нечестивцы и плуты. Отец детей, как это ты мог проглядеть? Ведь ты всегда отличался острым глазом, чутким ухом и ясным умом! И в какой роковой день ты встретился с хитрой лисой? Она показала тебе пушистый хвост и была такова. И с кем удрала? С несчастным, грязным табунщиком Дубаной! — Букен, с опухшими от притворных слез глазами, небрежно махнув рукой в сторону полога юрты, прочитала заклинание. — Тьфу-тьфу, нечестивцы. Чтоб духу вашего тут не было! Да исчезнут все мои недуги, и все несчастья и все напасти нашего скота исчезнут вместе с вами, отвратные беглецы, погибель на вас!
Будь на то ее воля, Букен ни за что не позволила бы мужу взять вторую жену. Увы, это было не в ее силах. Обнажая для него белую шейку, игриво, с подобострастием сказала:
— О мой повелитель, мне не жалко, что за эту беспутницу отдано столько отборного скота. И горя мало, что она ушла. Обидно лишь за твою запятнанную честь. Не вздумай жениться еще раз, мой бай.
— Не твоя печаль, байбиче, — с задорцем ответил Серкебай, — разве мало хороших девушек на свете? Разве Серкебай скота лишился? Слава аллаху, все есть, всего хватит. А мне неужели жить теперь бобылем, как бесчестному мужчине, а? Подумаешь, женщина лягнула меня маленько в грудь. Дальше, байбиче, ты мне сама выберешь подходящую девушку. Да, да, та, что тебе понравится, приглянется и мне, байбиче. А токол мне все-таки нужна на старости лет. Чтоб колени зябкие отогревала…
Букен чуть не подскочила:
— Бог с тобой, мой повелитель! Разве токол Гульбюбю тебя еще недостаточно проучила?
Серкебай похлопал байбиче по плечу:
— Умница ты у меня. Введи в юрту ту, которая во всем тебе будет повиноваться.
«Лопнуть твоему мочевому пузырю! — с недобрым чувством подумала Букен. — Заладил — дай ему токол, и все тут». Насупив брови, но сдерживая свой норов, чтобы не разбудить ярости мужа, Букен со смешком добавила:
— Ладно, мой повелитель. Будет по-твоему. Если уж так нужна тебе токол, найду ее сама. Да успокоится твое любвеобильное сердце.
И она нашла ему токол. Нашла среди своих родственников. Это была Каликан — дочь Калдыбая. Кроткая, безропотная девушка. Поэтому хозяйством и даже мужем управляла теперь безраздельно Букен, и байбиче была этим очень горда.
Заметив как-то, что муж в хорошем настроении, она сказала: