Базар житейской суеты. Часть 2

Какъ это жаль, милостивые государи, что наши первостатейные магазинщики, ювелиры и модистки, не заведутъ до сихъ поръ подробнаго реэстра всмъ покупателямъ, которымъ они продаютъ свой bijoux! Это могло бы послужить прекраснымъ статистическимъ матеріяломъ, имтереснымъ для многихъ фамилій. И еслибъ вс эти украшенія поступили, по принадлежности, къ дочерямъ и женамъ, какая блистательная выставка драгоцнныхъ издлій могла бы открыться на прилавкахъ шумнаго базара житейской суеты!

Сообразивъ и вычисливъ вс эти драгоцнности, Ребекка сдлала весьма радостное открытіе, что у ней, въ извстномъ случа; можетъ несомннно образоваться наличный капиталъ въ шесть или семь сотъ фунтовъ стерлинговъ британской монеты. Этого, конечно, при ея свтломъ и сметливомъ ум, было слишкомъ довольно для первоначальнаго обзаведенія на рынк житейскихъ треволненій. Все утро было посвящено у ней обозрнію и приведенію въ порядокъ разнообразныхъ статей этого движимаго имнія. Въ карманной книг Родона, между разнымъ хламомъ, отыскала она вексель въ двадцать фунтовъ, на имя осборнова банкира. Это обстоятельство напомнило ей мистриссъ Осборнъ.

— Пойду прежде къ банкиру и размняю этотъ вексель, сказала она, а потомъ не мшаетъ навстить бдняжку Эмми.

Если въ роман нашемъ нтъ героя, зато читатель найдетъ, по крайней мр, героиню. Едва ли кто могъ, въ критическихъ случаяхъ, обнаруживать столько ршимости и хладнокровія, какъ наша неукротимая мистриссъ Бекки, достойная супруга неустрашимаго адъютанта.

Есть у насъ еще пріятель, не герой, но вообще малый очень добрый, который остался въ обоз, въ числ мирныхъ гражданъ. Это, вы угадали, отставной сборщикъ податей и пошлинъ при Богла-Уолла. Джозефъ Седли, какъ и вс жители бельгійской столицы, рано въ этотъ день поднялся съ своей постели, при звук трубъ и литавръ. Имя, однакожь, превосходный организмъ, способный, въ своемъ летаргическомъ оцпенніи, устоять противъ всякихъ трубъ, литавръ, рожковъ и барабановъ, мистеръ Джой, нтъ сомннія, опочилъ бы на своемъ мягкомъ лож вплоть до двнадцати часовъ, несмотря на бранную тревогу; еслибъ — къ несчастью, а можетъ быть и къ счастью, — покой его не былъ нарушенъ постороннею силой: Джоя разбудили, но вы ошибетесь, если подумаете, что разбудилъ его мистеръ Джорджъ, жившій съ нимъ въ одной квартир. Занятый своими собственными длами, и взволнованный мыслью о печальной разлук съ неутшною женой, Джорджъ совсмъ не думалъ о своемъ шурин и, вроятно, позабылъ, что существуетъ на свт такой человкъ. Кто же растревожилъ сладкій сонъ мистера Джоя? капитанъ Доббинъ.

Покончивъ свой домашнія распоряженія, капитанъ Доббинъ, уже совсмъ готовый къ походу, растолкалъ неучтивою рукой индійскаго набоба; и сказалъ учтивымъ тономъ, что желаетъ имть счастье сказать ему прощальное привтствіе передъ разлукой.

«А чортъ бы тебя побралъ съ этимъ привтствіемъ!» подумалъ Джой, протирая свои заспанные глаза. Очень вамъ благодаренъ, капитанъ, сказалъ онъ потомъ, протягивая свою руку. А скоро вы идете?

— Сейчасъ. Мн… мн… вы понимаете, мистеръ Седли, мн бы не хотлось пуститься въ этотъ путь, не повидавшись съ вами, проговорилъ мистеръ Доббинъ нершительнымъ и дрожащимъ голосомъ. Легко станется, что нкоторые изъ насъ, быть-можетъ, не воротятся назадъ и мн бы хотлось удостовриться, все ли у васъ пойдетъ тутъ хорошо… ну, и все такое… вы понимаете.

— Что вы подъ этимъ разумете? спросилъ Джозъ, стараясь удержаться отъ звоты.

Капитанъ не слыхалъ этого вопроса, и, казалось, не обращалъ ни малйшаго вниманія на этого жирнаго толстяка въ ночномъ колпак, пробудившаго, какъ онъ говорилъ, такое нжное участіе въ его сердц. Лицемръ съ ногъ до головы, онъ прислушивался обоими ушами къ движеніямъ, происходившимъ на половин Джорджа, вышагивалъ по комнат, опрокидывая стулья, барабанилъ по стн и обнаруживалъ другіе признаки великаго внутренняго волненія.

Мистеръ Джой, никогда не уважавшій капитана, былъ теперь ршительно убжденъ, что онъ труситъ.

— Что жь я могу сдлать для васъ, Доббинъ? спросилъ онъ саркастическимъ тономъ.

— А вотъ что, сказалъ капитанъ, подходя ближе къ его постели. Черезъ четверть часа мы выступаемъ, Седли, и весьма легко можетъ статься, что я, или Джорджъ, не воротимся назадъ. Слушайте же, что я вамъ скажу: вы не сдлаете шагу изъ этого города, пока не удостовритесь напередъ, какъ идутъ дла. Оставайтесь здсь, чтобъ имть неусыпный надзоръ за своей сестрою. Утшайте ее, развлекайте и примите вс возможныя мры, чтобъ она была спокойна. Помните, Джозефъ, что съ этой минуты, вы — единственный ея защитникъ. Если — чего Боже сохрани! Джорджъ не воротится назадъ, мистриссъ Эмми не иметъ другихъ покровителей въ мір, кром васъ, мистеръ Седли. Въ случа ршительнаго пораженія нашей арміи, вы обязываетесь отвезти ее въ Англію, и вы дадите мн честное слово — не оставлять никогда своей сестры. Такъ ли, мистеръ Джозефъ?

— Ужь это само-собою разумется, отвчалъ Джой, озадаченный этимъ торжественнымъ тономъ.