Базар житейской суеты. Часть 2

Mademoiselle Pauline, la bonne, имла также son homme `a elle въ рядахъ дйствующей арміи, выступившей навстрчу императору Наполеону. Этотъ юноша, брюссельскій урожденецъ, служилъ гусаромъ въ одномъ изъ бельгійскихъ полковъ. Между-тмъ какъ Русскіе и Англичане оказывали чудеса храбрости при столкновеніи съ наполеоновскими войсками, извстно всему міру, что Бельгищы отличились въ этой войн такимъ подвигомъ, который не имлъ ни малйшей связи съ чувствомъ мужества или отваги и молодой фан-Кутеумъ, обожатель Полины, ничуть не отсталъ отъ своихъ товарищей, которымь скомандовали въ разсыпную. Проживая до открытія кампаніи въ брюссельскомъ гарнизон, фан-Кутеумъ проводилъ съ великимъ комфортомъ большую часть своихъ досуговъ на кухн у Полины, и когда онъ простился, наконецъ, съ нжнымъ другомъ своего сердца, чтобы отправиться въ походъ, мамзель Полина набила его карманы рдкими и чрезвычайно вкусными произведеніями своего очага.

Кампанія уже совсмъ окончилась для его полка, составлявшаго часть весьма красивой дивизіи.

Выступивъ противъ союзныхъ войскъ, Ней занималъ одну познцію за другою до той минуты, когда прибытіе изъ Брюсселя отдльнаго британскаго корпуса не сообщило другого направленія этой битв. Эскадроны, между которыми рисовался обожатель Полины, обнаружили величайшую дятельность при отступленіи отъ французской арміи, и были мало-по-малу сбиты со всхъ пунктовъ съ удивительной быстротою. Ихъ движенія перепутались еще боле при столкновеніи съ британскимъ авангардомъ. Очутившись внезапно между двумя огнями, дружескимъ и непріятельскимъ, они ударились въ разсыпную черезъ англійскіе полки, и мгновенно разсялись по всмъ возможнымъ направленіямъ. Гусарскій бельгійскій полкъ не существовалъ боле. Онъ быль везд и нигд, безъ опредленной позиціи и безъ главной квартиры. Пріятель нашъ, фан-Кутеумъ, скакалъ очертя голову, совершенно одинъ, за нсколько миль отъ поля битвы, и гд жь онъ могъ найдти пріютъ для себя и радушное убжище, какъ не въ той самой кухн, гд мамзель Полина встрчала его такъ часто съ распростертыми объятіями?

Около десяти часовъ вечера можно было, съ удовлетворительною ясностью, разслышать звукъ сабли на лстничныхъ ступепяхъ дома, гд Осборны занимали верхній этажъ. Вслдъ затмъ послышался стукъ въ кухонную дверь, и бдная Полина, только что воротившаяся домой, чуть не упала въ обморокъ, встртивъ на порог своего милаго гусара. Молодой человкъ былъ блденъ и страшенъ, какъ полночный драгунъ, возмутившій спокойствіе Леоноры. Мамзель Полина готова была взвизгнуть, но къ счастію припомнила, что ея крикъ можетъ пробудить вниманіе сосдей и открыть ея милаго дружка. Поэтому она удержалась очень кстати, и немедденно отвела своего героя въ кухню, гд явились къ его услугамъ дв бутылки пива и отборныя кушанья отъ обда, къ которому не смлъ прикоснуться мистеръ Джой. Гусаръ обнаружилъ въ одно мгновеніе ока, что онъ отнюдь не былъ выходцемъ съ того свта, безкровнымъ и безплотнымъ; набивая свой ротъ говядиной и пирогами, онъ подробно расказалъ плачевную повсть о несчастіи, постигшемъ бельгійскій полкъ.

Бельгійцы, говорилъ онъ, обнаружили непостижимое геройство, и нсколько времени удерживали съ успхомъ отчаянгый натискъ всего французскаго войска. Но наконецъ ихъ одолли, такъ же какъ и Англичанъ. Маршалъ Ней зврскимъ образомъ уничтожалъ одинъ полкъ за другимъ. Бельгійцы выбивались изъ всхъ силъ, чтобы остановить рзню Англичанъ. Ничто не могло спасти ихъ. Брауншвейгцы были выбиты изъ позиціи, разсяны и выгнаны. Герцогъ ихъ убитъ. Генералы убиты. Полковники убиты. Словомъ, это была всеобщая рзня. Молодой человкъ старался потопить свою горесть и отчаяніе въ потокахъ пива.

Исидоръ, завернувшій на кухню, выслушалъ всю эту повсть, и опрометью бросился съ вожделннымъ извстіемъ къ своему господину.

— Все кончено! закричалъ онъ съ неистовымъ одушевленіемъ. Милордъ Веллингтонъ въ плну. Герцогъ брауншвейгскій убитъ. Британская армія разбжалась. Бельгійцы истреблены. Остался въ живыхъ только одинъ человкъ, и онъ сидитъ у насъ на кухн. Ступайте и выслушайте его.

Подернутый судорожною дрожью, несчастный Джой побжалъ въ ту храмину, гд сидлъ за бутылкой пива храбрый бельгійскій воитель. Призвавъ на помощь все свое искусство въ практическомъ употребленіи французскаго діалекта, Джой упросилъ гусара повторить печальную повсть. Бдствія увеличивались по мр того, какъ расказъ подвигался впередъ. Фан-Кутеумъ былъ единственный человкъ, уцлвшій отъ всеобщей рзни. Онъ видлъ собственными глазами; какъ герцогъ брауншвейгскій палъ, и какъ Шотландцы падали цлыми колоннами при каждомъ выстрл изъ непріятельской пушки.

— А Трильйонный полкъ? спросилъ Джой.

— Изрзанъ въ куски, отвчалъ гусаръ.

— Бдная, бдная, бдная барыня! О, ma bonne petite dame! заголосила сострадательная мамзель Полина, и въ одно мгновеніе весь домъ наполнился ея отчаяннымъ воплемъ.