Базар житейской суеты. Часть 3

Дичи всякаго рода, куропатокъ въ особенности, водилось многое множество на Королевиной усадъб, и такъ-какъ всякой порядочный джентльменъ считаетъ за особенную честь и славу быть искуснымъ спортсменомъ, то нечего тутъ удивляться, если сэръ Питтъ Кроли, пооправившійся отъ первыхъ порывовъ грусти, сталъ вызжать въ чистое поле на охоту въ блой шляп, украшенной крепомъ. Взглядъ на плодородныя золотистыя поля, созрвшія жатвы, теперь составлявшія неотъемлемую его собственность, преисполняли тайною радостію чувствительное сердце дипломата. Иной разъ, руководимый чувствомъ смиренія, онъ не бралъ съ собой ружья, и выходилъ просто съ бамбуковой тростью. Родонъ и смотрители полей шли съ нимъ рядомъ. Деньги Питта и земля его производили оглушающее вліяніе на его младшаго брата. Безкопеечный полковникъ оказывалъ теперь величайшее почтеніе къ представителю фамиліи, и уже не презиралъ боле молокососа Питта. Родонъ съ участіемъ выслушивалъ проекты сэра Питта относительно засва полей и осушенія болотъ, предлагалъ свои собственные совты относительно содержанія конюшень, вызывался хать въ Модбери за покупкой верховой лошади для леди Дженни, брался объздить ее самъ, и проч, и проч. Словомъ, буйный и безпардонный Родонъ Кроли сдлался самымъ степеннымъ и смиреннымъ младшимъ братомъ. Изъ Лондона между-тмъ миссъ Бриггсъ сообщала ему постоянные и подробные бюллетени относительно маленькаго Родона, который, впрочемъ, регулярно отправлялъ и собственноручныя посланія къ папаш. «Я совершенно здоров, писалъ Родя. Ты, папаша, надюсь, совершенно здоровъ. Маменька, надюсь, совершенно здорова. Пони совершенно здоровъ. Грэй беретъ меня гулять въ паркъ. Я умю скакать. Я встртилъ опять мальчика, котораго мы прежде встртили съ тобой, папаша. Онъ заплакалъ, когда поскакалъ. А я не плачу». Родонъ читалъ эти письма своему брату и невстк, приходившей отъ нихъ въ восторгъ. Баронетъ общался озаботиться насчетъ содержанія племянника въ училищ, а великодушная леди Дженни дала Ребекк банковый билетъ, съ тмъ, чтобы она купила какой-нибудь подарокъ маленькому Род.

День проходилъ за днемъ, и наши дамы на Королевиной усадьб проводили свою жизнь въ тхъ мирныхъ занятіяхъ и забавахъ, которыми вообще продовольствуется женскій полъ, проживающій въ деревн или на дач. Колокола звонили и перезванивали, давая знать, кому слдуетъ, что наступило время обда, ужина, молитвы. Молодыя леди, каждое утро передъ завтракомъ, упражнялись на фортепьяно, пользуясь наставленіями и совтами мистриссъ Бекки. Затмъ, обувшись въ толстые, непромокаемые башмаки, он выходили въ паркъ, въ рощу, или иногда совершали путешествія въ деревню и посщали крестьянскія хижины, предлагая бднымъ паціентамъ микстуру, порошки и маленькія книжечки по рецепту леди Саутдаунъ. Вдовствующая леди между-тмъ разъзжала въ своей одноколк вмст съ мистриссъ Бекки, которая слушала ея поучительную бесду съ ревностнымъ вниманіемъ новообращенной прозелитки. По вечерамъ, окруженная членами всей фамиліи, она пла ораторіи Генделя и Гайдна, или вышивала по канв, какъ-будто судьба предназначила ее для безпрерывнаго труда и, покорная этому назначенію, она будетъ нести тихій и скромный образъ жизни до глубочайшей старости, когда снизойдетъ она въ могилу, оплакиваемая своими безчисленными друзьями… Увы! Знала мистриссъ Бекки, что за воротами Королевиной усадьбы, вновь откроется для нея Базаръ Житейской Суеты съ его безконечными заботами, интригами, сплетнями, планами и… нищетой, которая ожидаетъ ее въ Курцонской улиц, что на Майской ярмарк, въ дом мелочнаго лавочника Реггльса.

— Кажется нтъ никакого труда быть женою помщика-джентльмена, думала Ребекка. Вроятно я съумла бы разыграть роль добрйшей женщины при пяти тысячахъ фунтовъ годоваго дохода. Не нужно особенной хитрости ухаживать за дтьми и собирать абрикосы въ оранжереяхъ. Я съумла бы поливать цвты въ куртинахъ, или срывать желтыя листья съ гераніума. Съумла бы разспрашивать старухъ о ихъ ревматизмахъ, и заказывать супъ въ полкроны для бдняка. Убытка тутъ не было бы изъ пяти тысячь дохода. Съумла бы я здить миль за десять на провинціальные обды, и щеголять прошлогодними модами въ кругу этихъ незатйливыхъ леди. Съумла бы я и расплачиваться со всми, еслибъ только были у меня деньги. Съумла бы… но вдь это, кажется, и все, чмъ гордятся здшніе джентльмены и леди. Они смотрятъ съ высока на насъ, горемычныхъ бдняковъ, и воображаютъ, что оказываютъ великое благодяніе, какъ-скоро даютъ какой-нибудь пятифунтовый билетикъ нашимъ дтямъ…

И кто знаетъ, что вс эти умозрнія Ребекки…