Базар житейской суеты. Часть 3

Мистеръ Сми, ученикъ горемычнаго Шарпа, живописца-забулдыги, одареннаго, однакожь, великимъ талантомъ и совершеннымъ знаніемъ своего искусства — мистеръ Сми, отрекомендованный своей кузиной на Россель-Скверъ, благополучно далъ пять или шесть уроковъ, и потомъ злосчастно влюбился въ свою ученицу, миссъ Осборнъ, которой сердце и рука все еще оставались свободными посл многихъ разнообразныхъ и совершенно безуспшныхъ попытокъ въ дл любви. Носился тоже слухъ, вроятно справедливый, что и миссъ Осборнъ чувствовала нкоторую симпатію къ своему профессору рисованья. Миссъ Виртъ, какъ и слдуетъ, великодушно взялась быть повренной сердечныхъ тайнъ. Я не знаю заподлинно, была ли у ней привычка оставлять невзначай комнату, какъ-скоро профессоръ и его ученица были заняты своимъ дломъ, и мн неизвстно достоврно, надялась ли миссъ Виртъ получить отъ своего кузена небольшую частичку благъ земныхъ въ вид благодарности за то, что она доставитъ ему случай жениться на дочери богатаго негоціанта — всего этого я не знаіо и не вдаю; но достоврно то, что мистеръ Осборнъ какими-то судьбами пронюхалъ всю эту интригу, и по этой причин, воротившись однажды изъ Сити въ неурочный часъ, вошелъ въ гостиную съ толстой бамбуковой тростью, и застигъ тамъ всхъ на лицо — профессора, ученицу и гувернантку, испуганныхъ до неимоврной степени и блдныхъ до крайняго изнеможенія. Расправа учинилась быстрая и строгая. Мистеръ Осборнъ вытолкалъ профессора въ зашеекъ, съ угрозой переломать ему вс ребра, и черезъ полчаса прогналъ изъ дома гувервантку, спихнувъ съ лстяицы ея сундуки, и перетоптавъ, безъ всякой пощады, вс ея картонки. Сжатый кулакъ Осборна послужилъ символомъ окончательнаго напутствія, когда миссъ Виртъ садилась въ наемную карету.

Тмъ и кончилась эта исторія. Миссъ Дженни, какъ и слдуетъ, не выходила нсколько дней изъ своей спальни. О компаньйонкахъ или гувернанткахъ, больше ей не приказано было думать. Старый джентльменъ объявилъ подъ клятвой, что онъ не дастъ ей ни шиллинга изъ своихъ денегъ, какъ-скоро она, безъ его позволенія, задумаетъ свести какую-нибудь интригу. Самъ мистеръ Осборнъ всего-мене думалъ пріискивать жениховъ для своей дочери: ему нужна же была какая-нибудь женщина въ дом для надзора за хозяйствомъ. Такимъ-образомъ миссъ Дженни принуждена была оставить всякіе проекты, съ которыми, такъ или иначе, былъ связанъ Купидонъ. При жизни отца она обрекла себя на совершенное затворничество, и была, казалось, довольна участью старой двы. Мистриссъ Мери между-тмъ каждый годъ производила на свтъ прекрасныхъ малютокъ съ чудными именами, и родственныя связи между обими сестрами становились все слабе и слабе.

— Дженни и я живемъ въ различныхъ сферахъ, говорила обыкновенно мистриссъ Буллокъ, конечно, — я считаю ее сестрою…

А это значитъ… впрочемъ, вы понимаете, что это значитъ, когда извстная леди называетъ извстную двицу своей сестрою.

Было уже описано, какъ двицы Доббинъ жили съ своимъ отцомъ на прекрасной дач, что на Денмарк-Гилл, гд были у нихъ прекрасныя оранжереи съ чудными абрикосами и персиками, приводившими въ восхищеніе маленькаго Джорджа Осборна. Двицы Доббинъ, изрдка посщавшія Амелію на Аделаидиныхъ Виллахъ, зазжали повременамъ и на Россель-Скверъ навстить свою старую знакомую, миссъ Осборнъ. Думать надобно, что это он длали вслдствіе просьбы и особыхъ распоряженій своего брата, майора въ Индіи, къ которому отецъ ихъ питалъ глубокое уваженіе. Какъ опекунъ и крестный отецъ маленькаго Джорджа, майоръ не терялъ надежды, что россель-скверскій ддушка опомнится современемъ, и обратитъ благосклонное вниманіе на своего внука, Мало по малу двицы Доббинъ познакомили миссъ Осборнъ со всми длами, имвшими отношеніе къ мистриссъ Эмми. Он разсказали, какъ Амелія живетъ съ матерью и отцомъ, какъ они бдны, и какъ до сихъ поръ не перестаютъ он удивляться, что мужчины (и какіе мужчины? Ихъ собственный братъ и капитанъ Осборнъ!) могли интересоваться такой, въ полномъ смысл, ничтожной женщиной, какъ мистриссъ Эмми. Зато маленькаго Джорджа превозносили он до небесъ, и утверждали, что это чудный мальчикъ. Дло извстное, что вс женщины безъ исключенія, и преимущественно старыя двы, чувствуютъ особое влеченіе къ хорошенькимъ малюткамъ.