Базар житейской суеты. Часть 3

Однажды, посл усердныхъ просьбъ со стороны сестрицъ майора Доббина, Амелія дозволила своему Джорджиньк провести съ ними день на Денмарк-Гилл. Часть этого дня мистриссъ Эмми употребила на письмо къ майору, въ Индію. Она поздравляла его съ пріятной новостью, дошедшей до ея слуха. Молилась о его благополучіи и о счастіи особы, избранной его сердцемъ. Благодарила его за тысячи тысячь обязательныхъ услугъ и доказательствъ неизмнной его дружбы къ ней въ годину ея несчастій и душевной скорби. Сказала, между-прочимъ, что этотъ самый день малютка Джорджъ проводитъ на дач, въ обществ его любезныхъ сестрицъ. Письмо во многвхъ мстахъ было подчеркнуто, и она подписалась искреннимь и совершенно преданнымь его другомъ Амеліей Осборнъ. Она забыла, противъ обыкновенія, послать ласковое словечко къ леди Одаудъ, и въ письм ни разу не упоминалось имя Глорвины; въ общихъ выраженіяхъ только Амелія напутствовала благословеніями прекрасную невсту майора. Слухъ о женитьб самъ собою отстранилъ прежнюю осторожность, какую мистриссъ Эмми наблюдала при этой переписк. Она была очень рада, что можетъ, наконецъ, вполн выразить чувства искренней признательности и глубочайшей преданности, какую она всегда питала къ благородному и великодушному Вилльяму. Разумется, она вовсе не думала ревновать его къ этой Глорвин — какъ это можно!

Вечеромъ Джорджинька воротился въ одноколк, въ которой привезъ его кучеръ старика Доббина. На ше висла у него превосходная золотая цпочка и часы. Джорджинька сказалъ, что этотъ подарокъ сдлала ему старая леди, некрасивая собой. Она плакала, цаловала и обнимала его. Однакожь онъ не любилъ ея. Онъ очень любилъ виноградъ и персики. И онъ любилъ только свою мама. Амелія перепугалась; робкое ея сердце предчувствовало бду неминучую, когда она услыхала, что родственными покойнаго мужа увидли, наконецъ, малютку Джорджа.

Къ пяти часамъ миссъ Осборнъ воротилась домой устроивать обдъ для своего отца. Старикъ, обдлавшій какую-то спекуляцію въ Сити, былъ на этотъ разъ въ веселомъ расположеніи духа. Отъ вниманія его не ускользнуло волненіе дочери, и онъ удостоилъ ее вопросомъ:

— Что съ вами, миссъ Осборнъ? Что такое случилось?

Старая двица залилась горькими слезами.

— О, сэръ! воскликнула миссъ Дженни. Я видла маленькаго Джорджа. Онъ прекрасенъ, какъ ангелъ, и… и удивительно похожъ на него!

Старикъ не проговорилъ въ отвтъ ни одного слова; но лицо его побагровло, и онъ задрожалъ — всми своими членами.

ГЛАВА XLII Читатель обогнетъ мысъ Доброй Надежды

Покорнйше прошу васъ, милостивые государи и государыни, перенестись за десять тысячь миль отъ настоящей сцены, на военную станцію Бундельгонджъ, въ мадрасскую дивизію англійскихъ владній за океаномъ, гд живутъ теперь на постоянныхъ квартирахъ любезные наши пріятели Трильйоннаго полка, подъ командой храбраго полковника, сэра Михаэля Одауда.

Время не обидло этого толстаго джентльмена, и поступило съ нимъ благосклонно, какъ впрочемъ обыкновенно поступаетъ оно со всми джентльменами, снабженными веселымъ нравомъ, превосходнымъ желудкомъ, и которые не слишкомъ изнуряютъ свою мыслительную силу. Михаэль Одаудъ отлично лавируетъ ножомъ и вилкой въ утренніе часы, впродолженіе завтрака или полдника, и съ большимъ успхомъ владетъ этими оружіями въ часы вечера за обдомъ или ужиномъ. И посл каждаго яства, онъ покуриваетъ свой гукахъ (индійскую трубочку, устроенную чрезвычайно хитрымъ образомъ) спокойно, чинно, и выслушиваетъ при этомъ бранчивые залпы своей супруги съ таки ъ же хладнокровіемъ, какое отличало его на поляхъ Ватерлоо. Возрастъ и палящій зной иидійскаго солнца не уменьшили ни дятельности, ни краснорчія прославленнаго потомка знаменитыхъ Мелони и Моллой-Гленмелони.