Базар житейской суеты. Часть 3

— И посмотрите, какъ Глорвина входитъ въ комнату: плыветъ вдь точно пава, говорила мистриссъ Одаудъ, я очень люблю бдняжку Эмми, но вы сами знаете, какъ она плаксива и робка: курица заклюетъ ее у насъ въ полку. Глорвина достойна васъ, майоръ, и вы достойны Глорвины. Вы созданы другъ для друга. Вы человкъ спокойный, тихій, и жена съ веселымъ нравомъ будетъ для васъ истиннымъ сокравищемъ. То правда, что порода ея не такъ знаменита, какъ Мелони, или, Моллой-Гленмелони, но все же позвольте вамъ замтить, что древность ея фамиліи можетъ служить предметомъ гордости для всякаго нобльмена.

Но прежде чмъ великодушная Пегги принялась расточать эти ласки майору Доббину, склоняя его на сторону Глорвины, мы обязаны признаться, что сама Глорвина расточала любезности всякаго рода на многихъ, европейскихь и азіатскихъ пунктахъ. Одинъ сезонъ прожила она въ Дублин, и мы не умемъ пересчитать, сколько сезоновъ она провела въ Корк. Киллерни и Малло. Она безъ разбора волочилась за всми военными, пригодными для женитьбы, и вс помщики-холостяки служили безразлично мишенью для ея сердечныхъ цлей. Шесть или семь джентльменовъ въ рландіи были съ ней очень любезны; но вс они, неизвстно вслдствіе какихъ причинъ, оставили ее одинъ за другимъ. Въ Мадрас и на военной станціи переволочилась она чуть-ли не за всми офицерами поодиначк, и повидимому не безъ успха. Вс удивлялись миссъ Глорвин, вс танцовали и любезничали съ ней, но ни одинъ джентльменъ, удобный для женитьбы, не сдлалъ предложенія голубоокой красавиц съ черными волосами. То правда, безъусый прапорщикъ вздыхалъ по ней очень долго, и двое безбородыхъ джентльменовъ по статской части формально объяснились ей въ любви, но всмъ имъ отказала миссъ Глорвина, отказала на отрзъ. А между-тмъ, даже младшія ея подруги безпрестанно выходили замужъ, одна за другой! Такова судьба. Есть женщины, умныя и прекрасныя, которыя однакожь никакъ не могутъ попасть въ милость къ Гименею. Он влюбляются съ рдкимъ великодушіемъ во всякаго молодаго человка, танцуютъ напролетъ чуть-ли не вс зимнія ночи, гуляютъ и катаются верхомъ чуть-ли не каждый поэтическій вечеръ, и что же? Проходитъ десять, двадцать лтъ, а какая-нибудь миссъ Огреди — все та же, вчно юная, вчно цвтущая миссъ Огреди, жаждущая обручиться съ идеальнымъ другомъ сердца. Глорвина была однакожь убждена, что не поссорься Пегги съ этой женой мадрасскаго судьи, счастье ея за океаномъ утвердилось бы на прочномъ основаніи. Нкто мистеръ Чотни, человкъ пожилой, лтъ этакъ шестидссяти, уже совсмъ хотлъ-было сдлать предложеніе миссъ Глорвин, да только Пегги Одаудъ, своимъ взбалмошнымъ характеромъ, испортила все дло, и мистеръ Чотни, вроятно съ горя, предложилъ свою руку молоденькой тринадцатилтней двчонк, только-что привезенной изъ одного европейскаго пансіона.

Очень хорошо. Хотя Пегги Одаудъ и миссъ Глорвина жили между собою, съ позволенія сказать, какъ кошка съ собакой и бранились по тысяч разъ каждый Божій день (я право не понимаю, какъ это Михаэль Одаудъ, въ обществ такихъ женщинъ не сошелъ съ ума; это обстоятельство доказываетъ неопровержимымъ образомъ, что былъ онъ кротокъ духомъ, и смиренъ сердцемъ, какъ ягненокъ), однакожь об он, съ удивительнымъ единодушіемъ, стояли на томъ пункт, что Глорвина, во что бы ни стало, должна выйдти за майора и на общемъ совт было ршено, не давать Доббину покоя, пока онъ не запутается въ супружескихъ стяхъ. Дйствуя сообразно такому предначертанію, миссъ Глорвина, несмотря на предшествующія сорокъ или пятьдесятъ пораженій, повела аттаку ршительно и смло. Она пла Доббину ирландскія мелодіи, и весьма часто обращалась къ нему съ патетическими вопросами въ род слдующаго: «Не хотите ли вы пойдти со мной въ бесдку?» нужно было имть гранитное сердце, чтобъ отказаться отъ такого приглашенія. Но это еще ничего. Главная опасность предстояла не въ бесдк. Миссъ Глорвина неутомимо разспрашивала своего друга, какая грусть или тоска-злодйка омрачили его юные дни, и затмъ, выслушивая повсть о его военныхъ похожденіяхъ, заливалась горючими слезами, какъ Десдемона. Было уже сказано, что старинный и честный другъ нашъ любилъ упражняться на флейт въ свои досужіе часы: Глорвина пла съ нимъ дуэты, и леди Одаудъ великодушно оставляла комнату всякой разъ, когда молодые люди предавались этому музыкальному занятію. Глорвина принуждала майора здить съ ней верхомъ каждое утро, и вс видли, какъ они рисовались на прекрасныхъ коняхъ. Глорвина безпрестанно посылала къ нему записочки, выпрашивала у него книги, отмчая въ нихъ карандашомъ юмористическія или патетическія мста, пробудившія ея симпатію. Лошадьми майора, его слугами, ложками, чашками, паланкиномъ: всмъ этимъ поперемнно заимствовалась миссъ Глорвина. Что-жъ удивительнаго, если индійская публика назначила ихъ другъ для друга, и если слухъ объ этомъ дошелъ въ свое время до лондонскихъ сестрицъ майора, готовыхъ всей душой полюбить прекрасную невстку?