Бедность как результат имитации братской дружбы

 Но авторы уклоняются от освещения данной темы. И не случайно. Реализация этих подходов очень серьезно осложнена из – за ущербности идеологии реструктуризации РАО ЕЭС. В журнале «Эксперт» за 23 апреля 2001 года было опубликовано интервью с заместителем Председателя Правления РАО ЕЭС России В. Завадниковым.  Приведу несколько тезисов: «Зачем я буду идти на рынок, покупать более дешевую услугу, если я законно могу доказать (регулирующему) органу, устанавливающему цену, что эти издержки у меня обоснованы и будут учтены. У меня нет стимула …… потому, что прибыль получит кто-то другой. РАО, конечно, могло бы заняться экономией газа, только смысла экономического в этом нет, …… кто-то другой на этом заработает, а РАО нет. Более того, потеряет». В своих рассуждениях чиновник доходит до абсурда. Ему задают вопрос: «Энергия, которую Вы сейчас производите, разворовывается. А если не будут разворовывать?  Если за нее Вам будут платить?». Он отвечает: «Я включаю разворованную энергию в свои потери, и мне их учтут в тарифе. А бороться с воровством – зачем мне это?». На вопрос: «Как сделать так, чтобы парогазовые установки с КПД 58% когда-нибудь появились в нашей энергетике?» прозвучал ответ: «Разделить естественно – монопольный вид деятельности и конкурентные виды…  И устраивать конкуренцию».

На одной из помпезных конференций по энергетике в 2003 году спросили молодую девушку – одного из толкователей идеологии реформы, об ожидаемых показателях снижения удельного расхода топлива после завершения программы реконструкции ТЭС, перевода их на ПГУ.  Она, с плохо скрытой насмешкой над узостью кругозора собеседника, дала следующий ответ: «Мы не ставим подобной задачи, цель программы более значительна – создание конкурентной среды в энергетике. После ее достижения вновь образованные компании ее успешно решат».

Но провозглашенная главная цель реформы – развитие конкуренции, не была достигнута. Отрасль была разделена под интересы нефтегазовых монополий и задачи обогащения организаторов реструктуризации, при игнорировании задач формирования конкуренции и полном отсутствии идеологии будущего совершенствования. При формальной демонополизации энергетики на федеральном уровне в ведущих промышленных центрах существенно возрос уровень региональной монополизации.  Раздробление крупнейшей монополии страны – РАО ЕЭС России, завершилось формированием в полуживой экономике России топливно-энергетических монстров, превосходящих по объемным показателям ведущих мировых гигантов   энергетической отрасли. Самые лакомые куски РАО ЕЭС достались крупнейшим нефтегазовым компаниям. При этом ряд электрогенерирующих компаний во многих субъектах РФ были исходно поставлены в условия убыточного существования.  При отсутствии конкуренции все негативные факторы, которые В. Завадников не считал проблемами, сохранились.

На ущербность идеологии, приоритетность задач технического перевооружения электроэнергетики в период разработки программы реструктуризации настойчиво указывал Зам. Министра энергетики Кудрявый. Он, опираясь на высокую квалификацию, старался привлечь внимание Правительства к необходимости разработки высокоэффективного оборудования для отрасли. Было время, когда отдельные центральные газеты публиковали подобные   критические выступления.  Программа государственной поддержки производства энергетического оборудования должна была стать опорой, составной частью программы реструктуризации РАО ЕЭС. Победила точка зрения сторонников ускоренного механического раздробления отрасли.

В период осуществления данной программы продолжился процесс деградации многих оборонных предприятий и заводов энергетического машиностроения, ослабленных трагическими 90-ми годами. Прогнозы идеологов реформ относительно способности раздробленных частей РАО ЕЭС России обеспечить ускорение научно-технического прогресса и за счет этого добиться существенной экономии топлива оказались иллюзией.