Беглец (СИ)

— А где наш маленький друг? — спрашивает Кэндис, сдувая с лица красную прядь. Она приобнимает рыжеволосую подружку, которая, впрочем, не обращает на нас внимания и занята разговором с каким-то блядушного вида парнем.

— На сборах, — хмыкаю я.

— Бедный Олли, — в унисон смеются девушки.

— Внутри жарко, как в парилке. Я на дексамине, кстати, — говорит Стейси, протягивая два белых квадратика. — От лучших производителей. Полный пиздец.

— Видел бы ты её час назад, — подмигивает Кэндис.

Да что там. Я видел её разной.

Я проглатываю таблетки и отпиваю глоток. Чувствую, как холодное пиво спускается по пищеводу и попадает в пустой желудок. Как растворяется оболочка. Крошечные пузырьки устремляются к горлу. На языке — противный вкус лекарства. Ощущение не из приятных. Снова прикладываюсь к банке.

Подходит мой Джейми, вспотевший, с мокрой головой. В руке стакан с чем-то прозрачным — разбавленная водка. Мы здороваемся, закуриваем, и он, к моему удивлению, начинает пересказывать все последние сплетни. К моему удивлению, мне даже интересно. Звучит куча знакомых имен, девчонки хихикают, фыркают и изредка вставляют известные подробности. Ржём над Олли, мол, новый тренер сделает из него человека. Я замечаю, что даже рыжая подруга Кэндис отвернулась от хлыща и слушает нас с нескрываемым интересом. А вот Стейси неожиданно впадает в задумчивость, смотрит отрешенно, и через минуту я понимаю, почему.

Непринужденный разговор затягивает, и я наконец-то расслабляюсь, забывая о беспокойстве. Внизу, в районе асфальта, перекатываются приятные теплые волны, поднимаются выше, ноги становятся ватными, земля кажется невесомой. Закрываю глаза, ожидая, пока пройдет головокружение, но прикрытые веки лишь подначивают наркотические качели. Звуки приглушаются и доносятся будто издалека, интершум стихает и льется в уши нейтральным шипением. Спустя несколько секунд мир вокруг становится расплывчатым, подернутым пленкой. Переглядываюсь со Стейс, та улыбается как-то робко и неуверенно. Кажется, стоит взять её за руку — чего доброго упадет.

Сигаретный дым в сумерках видится темно-серым, почти графитовым. Чувствую, что от еще одной затяжки вывернет наизнанку, и выбрасываю окурок. Джеймс продолжает говорить, я машинально всматриваюсь в лица, пытаясь понять, не заметил ли кто моего «отсутствия». Кажется, только Стейси. Она кивает в сторону дверей; затем чмокает Джейми, мы говорим, что отваливаем, и пробираемся ко входу.

***

В первые секунды новая действительность ударяет в глаза; чувствую себя рыбой, которую достали из аквариума и немилосердно долбанули об пол. Музыка — если это вообще можно назвать музыкой, — орет так, что внутри меня грохочет сотня барабанов сразу. Вокруг толкотня, повсюду локти, мы проходим, то и дело натыкаясь на выпуклые части разгоряченных тел. Хотя эта тусовка не отличается от многих других, наркотики во мне говорят о другом, путая в пространстве и заставляя удивляться возникающим отовсюду помехам. Кажется, здесь действительно куча народа. «Кто, мать твою, все эти люди?!» — кричу я Стейси, но она только отмахивается. Мы продираемся к бару и теперь спокойно вздыхаем. То ли поздно, то ли рано, — желающих выпить наблюдается не так много. Стейси приваливается к стойке; бармен хватает два пластиковых стакана и, не смотря, доверху заливает пивом. Пена вытекает за края, попадает на столешницу, немного даже сбегает вниз, на пол. Стейс ржет, что-то орет, но музыку перекричать невозможно. Вливаем в себя мутное нечто; моя подруга пританцовывает на месте, пока я жестами объясняю бармену, что мы хотим водки. «Деньги», — орет он, потирая большой и указательный пальцы, я шарю в кармане, бросаю бумажку — кажется, пятьдесят фунтов. В голову ударяет очередная наркотическая волна, я придерживаю Стейс за талию и невидящим взглядом пялюсь в покрытую тусклой патиной царапин столешницу. Брошенная банкнота тонет в лужице разлитой пены, это зрелище увлекает не на шутку, пока бармен не цепляет её пальцами и Стейс не толкает в плечо, смотря привычно рассредоточенным взглядом.