Беглец (СИ)

Смотрю на Грега и удивляюсь, что до сих пор не научился его понимать. Мне кажется, что он меняет обличия с такой легкостью, с какой хамелеон приспосабливается к окружающей среде. Он то до смешного наивен, то пугающе проницателен — в этом, пожалуй, они схожи со Стейси, — и чувствует людей лучше них самих. Иногда он по-детски смущён, иногда — уверен в себе и даже настойчив. Порой он до невозможности весел, а через минуту задумчив или печален. Не представляю, о чем он думает. С другой стороны, я даже рад, что ему удается сохранять мой интерес. А ещё мне кажется, что мы непохожи настолько, насколько непохожими могут быть двое мужчин примерно одного возраста. И тем удивительнее, что он действительно понимает меня. Не знаю, как считает он, но в нём я вижу все, что мне нужно: спокойствие, честность, открытость, доброту, силу духа, уверенность, стремление к пониманию. Мне нравится его естественность, к которой не придерёшься. Меня забавляют его привычки, а его — о, чудо! — не бесят мои. Ему совершенно плевать на незакрытый тюбик пасты. Пожалуй, одно это делает его идеальным.

Всё, что бы он ни делал, кажется милым. Даже зажаренный до черной корки омлет в его исполнении кажется вполне съедобным. У меня такой никогда не выходит.

Кажется, я улыбаюсь как дурак, потому что, оторвавшись от учебника, он ухмыляется:

— Что?

— Да так, ничего… — Закусываю губу, чтобы не рассмеяться.

Он качает головой, фыркает и возвращается к учёбе.

Я, конечно, далеко не того склада характера, чтобы спрашивать себя: что он во мне нашёл? Как и любой человек, я стою много или не стою ничего — зависит от того, кто назначает цену. Но он и правда не похож на тех, с кем я встречался раньше.

Как это приключилось? Не могу понять. Хоть мы и разобрались, с чего всё началось, но то ли события развиваются слишком быстро, стирая грани, то ли я, убаюканный его присутствием, временами впадаю в спячку. А это похоже на правду: рядом с ним я забываю о многом.

Но, думаю, дело не в этом. Дело во мне. Это еще один штрих к моему собственному портрету. Дело в том, что его — этот портрет, — я никогда не видел целиком.

Бывает (или не бывает?) так, что ты не осознаёшь ничего из происходящего. Оглядываясь назад, понимаешь, что совершенно не знаком со своей жизнью. Просто существуешь, и всё течёт своим чередом, а когда кому-то приспичит узнать твою историю, ты, неожиданно для себя, выдаешь достойный экранизации список. Да, из этого всего можно соорудить сюжет. Для книги, фильма или захватывающего дух некролога. Ты рассказываешь, рассказываешь, а глаза собеседника всё округляются и округляются. Да и твои, если честно, тоже. Ты думаешь: это действительно происходило? Ты думаешь: вообще-то, это невероятно, слишком невероятно для такой заурядной личности. Твоя серая жизнь — ты ведь считаешь её такой — не могла отметиться ничем подобным. Ты думаешь: где в этот момент был я? И я что? — даже не заметил, как это происходило? Я, мать его, не заметил, что был в Тибете, получил учёную степень и изнасиловал подругу матери? Не заметил, что отсосал у Райана Гиггза? Не заметил, что забеременел и родил ребенка? С какой я планеты, чёрт возьми?

Ты думаешь: ну да, съездил в Тибет. А что такого? Ну да: трахнул мисс Левицки — так было и не очень, я бы запомнил. С кем не бывает? А потом прикидываешь, какие вероятности сошлись, чтобы это произошло, и стучишь по лбу чем-нибудь подручным. Смотря где в этот момент оказался. Если на службе Папы Римского — то библией. Если в кабине шаттла — то… чем там вообще можно стукнуть? С кем не бывает… Да мало с кем бывает, в том и дело.

Не понимаю: как можно не то что не жить моментом — как можно вообще не осознавать настоящего? Смотреть в будущее, дуреть от прошлого, мечтать о космосе — и не замечать того, что происходит сейчас? Определенно, я — человек исключительных способностей. Исключительно тупых способностей. То ли я действительно выхожу из тела, то ли имею мозг и память золотой рыбки. В магию я не верю; остается один вариант…

Мне интересно: Джеймс Бонд осознавал, что он Джеймс Бонд? А королева? Она знает о том, что она, по секрету, венценосная старушка? Осознает, что живет во дворце? Или она думает, что она Лиззи, и грустит, когда по ходу мыльной оперы любимые герои так и не женятся?

А я? На скольких языках говорю? Чем зарабатываю на жизнь? Кому дарил свое время? Господи! Вдуматься только!

И если подумать, то даже сейчас: я встречаюсь с самым добрым из всех встреченных мною людей. С человеком, с которого готов сдувать пылинки. Как и когда я умудрился? Как вообще случилось, что большую часть свободного времени он проводит здесь, со мной, в моём доме? Почему я не заметил, когда это произошло? У всего есть свои стадии. И как, черт меня бери, стадия «купи молоко» умудряется следовать сразу за стадией «знакомство»? Мне кажется, или я что-то пропустил? Если только…

— Скажи, Грег, а я тебя трахнул?

— Пф… Что?

Обожаю, когда он возмущен.

— Я тут подумал: может, я трахнул тебя и не заметил?