Белая Кость

Знахарка замерла. Здесь, в роще, её защищали духи рода. О духах, обитающих в Глухом лесу, она ничего не знала, но чувствовала их силу. А ещё старуха боялась отшельницы, пожилой женщины с измождённым лицом и взглядом мученицы. В жару и холод она носила чёрное платье и чёрный платок и никогда не разводила огонь, чтобы согреться или приготовить еду. При встречах они обменивались одними и теми же фразами и расходились. Единственное, что их связывало, это отказники.

Отшельница появилась из шалаша и двинулась через пустырь. Перед рощей остановилась:

— Принесла?

Знахарка вышла на открытое пространство:

— Принесла.

— Тебе он нужен?

— Он никому не нужен.

Положив свёрток с малюткой на землю, знахарка сняла с шеи шнурок с ножом, повернулась к ребёнку спиной и провела позади себя на земле черту.

Отшельница забрала у неё нож и вложила ей в ладонь две серебряные монеты.

Знахарка не оглядываясь скрылась за деревьями. Она не знала, какая судьба уготована малышу, и никогда не задавала вопросов, понимая, что не получит ответов. Всякий раз, принимая деньги, убеждала себя, что творит добро.

Проводив старуху взглядом, отшельница надела шнурок с ножом на шею и сгребла малыша в охапку.

Глухой лес… Ягодные и грибные поляны, малинники и орешники, поваленные бурей деревья и кучи хвороста — даже замерзая и голодая, люди ни к чему не прикасались. Домашняя скотина сюда не забредала. Бродячие собаки в чащобу не забегали. Лошади несли всадников в обход без всяких команд, шпор и плетей.

Лорд, на чьей земле рос этот лес, время от времени порывался его вырубить, но не мог заставить мужиков исполнить его волю. Они падали ему в ноги и просили пощадить. Тогда лорд привёз дровосеков издалека. Но те наслушались рассказов крестьян и сбежали. Люди боялись проклятия лесных духов, стоящих на защите душ убиенных детей. Даже священник со своей новой верой не сумел их убедить, что нет никаких духов. Более того, он взял топор и в одиночку отправился на вырубку, желая подать пример. Вскоре вернулся. Усевшись на скамью в таверне, залпом выпил кружку хмельного вина и пробормотал: «Ну его к дьяволу…»

В Глухом лесу было тихо как в могиле… В кронах не шумел ветер. Не скрипели стволы. Под ногами не хрустели ветки. Отшельница смотрела, как с куста на куст перелетают молчаливые стайки птиц. Как дятел бесшумно долбит дерево. Сбоку мелькнули тени: олень с оленёнком перепрыгнули через безмолвный ручей. Приподнимая уголок тряпки, она видела открытый рот, напряжённые губы, красное от крика лицо и крепко зажмуренные глаза, но не слышала плача ребёнка. Отшельница могла запеть или что-то сказать, но не делала этого — голос не прозвучит ни в её голове, ни в ушах. Глухой лес делал всех живых существ абсолютно глухими.

У зверей и птиц было острое зрение и до предела развитое обоняние. Они не покидали леса, потому что за его границами раскинулся другой, враждебный мир, способный убить их малейшим шорохом.

Чаща впереди поредела. Отшельница замедлила шаг, готовясь услышать крик младенца, шум ветра… Плач чуть не разорвал ей ушные перепонки. С усилием сглотнув, она посмотрела на посиневшего младенца — звук собственного голоса напугал его и причинил ему такую же боль, как и ей — и вышла к Слепой лощине.

Такое название узкая долина с пологими склонами получила после чудовищного исторического события. Давным-давно, зимой, здесь произошло грандиозное сражение. Вражеское войско захватило в плен тысячу воинов, их ослепили и бросили. Истекая кровью, испытывая кошмарную боль, замёрзшие, голодные — воины были обречены на мучительную смерть. Командир приказал им выстроиться на дне лощины, плечом к плечу. Переходя от одного к другому, целовал их по-братски и перерезал им горло. Оставшись один, он вспорол себе живот.

Король Шамидана велел построить на краю лощины дом для плакальщицы. За хорошую плату она должна была каждый день перечислять имена погибших и скорбеть. Прошло несколько веков, короли забыли о плате, а плакальщицы, сменяя друг друга, продолжали оплакивать воинов.

На крыльце почерневшего дома появилась молодая женщина, одетая в белый плащ. Не сводя с отшельницы покрасневших глаз, спустилась по ступеням:

— Принесла?

— Принесла.

— Тебе он нужен?

Отшельница положила младенца на землю:

— Он никому не нужен.

Проведя ритуал, отдала нож плакальщице, получила три серебряные монеты и скрылась в Глухом лесу.

На берегу Немого озера стоял заброшенный монастырь. Его возвели два века назад. Старая вера пошатнулась, пожертвования от верующих на нужды религиозной общины прекратились, строение пришло в упадок, монашки разбрелись кто куда. За сохранностью прогнивших соломенных матрасов и щербатых глиняных мисок следила бывшая настоятельница. Старая женщина, нуждаясь только в обществе Бога, дни и ночи проводила в молитвах. Смерть от голода она приняла бы с благодарностью, но не отказывалась от помощи лорда Айвиля, на чьей земле и была построена обитель.