Бенони (пер. Ганзен)

— Ну, и цлуй меня со своимъ Оле! — отвтила Брамапутра, такъ и извиваясь передъ нимъ со своими кудряшками. Ужъ больно ее разбирала охота поплясать.

Работникъ размякъ, поглядлъ на нее и промолвилъ:- Да, не будь Пасха…

— Ну, и цлуй меня со своей Пасхой! — опять бросила ему Брамапутра.

Тогда работникъ не вытерплъ, выступилъ на середину комнаты и принялся кружить Брамапутру. А онъ былъ молодецъ плясать, не изъ слабосильныхъ. Посл нихъ вышли Свенъ Дозорный съ Элленъ Горничной, а за ними еще дв пары. Послали за парнемъ съ гармоникой, и наладилась заправская вечеринка; всмъ было весело. А двое сдыхъ призрваемыхъ, Фредерикъ Менза и Монсъ, сидли въ углу и глядли на все, словно два бездыханныхъ тла съ того свта. Время отъ времени они болтали другъ съ другомъ, спрашивали и отвчали, словно въ этомъ и впрямь была какая-нибудь надобность. Да, они выжили изъ ума, но на веселый ладъ, какъ заправскіе архиплуты. Имъ, пожалуй, чудилось, что горница изловила всхъ этихъ людей и кружитъ ихъ, вотъ они порой и хватали своими безпомощными руками воздухъ, чтобы привести горницу въ повиновеніе.

А Свенъ Дозорный съ Элленъ Горничной куда двались? Они улизнули въ укромный уголокъ и шушукались тамъ. Онъ два раза обнялъ и поцловалъ ее. Ахъ, какая у нея была тоненькая талія! И какое милое имячко! И вся она была такая славненькая!.. И стоило ему шепнуть ей пару нжныхъ словъ, какъ и у нея глаза заискрились, и она тоже влюбилась въ него. Ахъ, въ ней все было прелестно! — У тебя такія маленькія холодныя ручонки, — такъ славно взять ихъ въ свои и согрвать… — сказалъ онъ. — А какое легкое имячко Элленъ; совсмъ датское имя!

Какъ они были молоды и какъ влюблены оба!

На другой день Свенъ Дозорный отправился обратно на Лофотены.

XII

Молодой Аренценъ предпринялъ далекій путь. Вставъ спозаранку, онъ около полудня добрался уже до середины общественнаго лса, по дорог въ сосдній приходъ. Шелъ онъ пшкомъ; была суббота; погода стояла мягкая.

Что такъ всколыхнуло ученаго человка? По какой причин молодой Аренценъ, этотъ избалованный шалопай, столь не любившій себя безпокоить, вдругъ взялъ на себя такой трудъ? Богъ его знаетъ! Самъ-то молодой Аренценъ, впрочемъ, говорилъ себ, что иметъ въ виду дловые интересы. Разв не посщалъ онъ по воскресеньямъ свою приходскую церковь ради обновленія знакомствъ? Ну вотъ, а завтра, по той же причин, пойдетъ въ сосднюю. У молодого Аренцена было на ум утверждать законъ и право не въ одномъ своемъ приход. Но вдь до весны не на что было расчитывать, — вс мужчины на Лофотенахъ, и вс рыбацкія селенья безъ денегъ. Изъ-за чего же онъ хлопоталъ сегодня?

Молодой Аренценъ сбилъ снгъ съ пня и устроилъ себ сиднье. Потомъ закусилъ изъ походной сумки и здорово хлебнулъ изъ бутылочки. Хлебнулъ онъ и еще, и еще, пока не опорожнилъ бутылки; тогда онъ швырнулъ ее далеко въ снгъ. «Вотъ котомка-то и полегче стала — безъ бутылки», подумалъ молодой Аренценъ. О пустой бутылк онъ не жаллъ, — у него была въ запас полная.

А какъ славно, какъ тихо въ лсу и въ пол въ такой вотъ зимній день! Совсмъ не скучно побывать тутъ разокъ; напротивъ, даже преинтересно, — именно разокъ.

Чу! Молодой Аренценъ поднялъ голову и сталъ вглядываться, — ему послышались шаги. Да, навстрчу идетъ кто-то… Вотъ такъ удача! Роза!

Они поздоровались, оба пораженные встрчей.

— Ты къ намъ? — спросилъ онъ.

— Да. А ты къ намъ?

— Я въ своихъ интересахъ… Мн нужно завести знакомства въ разныхъ приходахъ.

Роза тоже сочла нужнымъ объясниться: — А я въ Сирилундъ. Я еще не гостила тамъ въ ныншнемъ году.

Но по мр того, какъ первое удивленіе отъ неожиданной встрчи проходило, каждому становилось все досадне, что вздумалось пуститься въ путь какъ разъ сегодня. И какъ это они не могли удержаться подольше! Ну, да Роз-то еще было не такъ неловко: всмъ извстно, что она еще со временъ Эдварды, когда сама ходила въ коротенькихъ платьицахъ, то и дло гостила въ Сирилунд. А вотъ молодому Аренцену было ужасно обидно… Ну что бы ему переждать денекъ — хоть до завтра! Однако, онъ былъ не таковскій, чтобы не выпутаться.

— Я собственно расчитывалъ, что ты уйдешь изъ дому какъ разъ сегодня, — сказалъ онъ.

— Да?

— Потому и пошелъ. Я нарочно все приноравливался — попасть къ вамъ въ церковь, когда тебя не будетъ.

Прозрла она или нтъ его уловку, но разсмялась и поблагодарила.

— Я смекнулъ, что теб не любо… Вотъ и хотлось угодить теб разокъ.

— Что-то ты ужъ больно серьезенъ сталъ, — подозрительно сказала она. — По-твоему, это красиво, что ты норовишь придти къ намъ, когда меня нтъ дома?

Но и старому притворщику становилось уже не по себ подъ личиной серьезности. — Если ты принимаешь это такъ, то я лучше поверну и пойду съ тобой, — объявилъ онъ.

Они прошли рядомъ нсколько шаговъ…

— Нтъ, — сказала она, — тогда ужъ лучше поверну я. У меня вдь нтъ тамъ никакихъ дловыхъ интересовъ.

И они опять повернули и направились въ приходъ Розы.

Они шли и перебрасывались словами, ни въ чемъ не прекословя другъ другу. Но вотъ, молодой Аренценъ сталъ ослабвать отъ добрыхъ глотковъ изъ бутылки.