Берег ветров. Том 1

Матис и остальные мужики с первого взгляда не сумели раскусить пришельца, что он за птица. Все его поведение отталкивало какой-то рисовкой и наигранностью. Быть может, гость и сам почувствовал, что он слишком назойлив, так как, усевшись на стул, он вдруг замолчал, задумался, протирая носовым в красную полоску платком свое пенсне и внимательно оглядывая комнату. Наружный вид хибарки обманул его. Она стояла одиноко, вдали от деревни, посреди низкорослого болотного можжевельника, вблизи нее не росло ни одного крупного дерева, не было здесь и морского простора (прибрежный сосновый бор, видневшийся за можжевеловым кустарником, заглушал шум моря). Домишко с посеревшими от частых дождей стенами, соломенная, прогнувшаяся посредине, словно хребет старой костлявой клячи, крыша - все это оставляло безотрадное впечатление. Под этим впечатлением, настроившим пришельца на пренебрежительный лад, он и переступил порог лачуги. В сумраке осеннего утра его глаза быстро скользнули по углам и стенам избы, и взгляд его несколько изменился. В сенях и первой комнате пол каменный, в горнице настлан чистый деревянный пол из хорошо выстроганных досок, в одном из углов свисали сети, вторая кровать, по-видимому принадлежащая хозяйке, покрыта холщовым покрывалом, на стенах развешаны снимки кораблей и моряков, у окна в глиняном горшке зеленели герани.

- Гм, - кашлянул гость, - живете вы не так уж плохо. А как здоровье хозяина?

- Живем… пока барин опять не покажет, где раки зимуют, или не забьет насмерть, - ругнулся Матис. Это была правда, что ж тут скрывать, будь этот ранний гость хоть самим губернатором.

- Ой, ой, как несправедливо поступают - двое убитых, двое раненых, как на поле боя. Ну, а сами вы тоже ведь сбили фасон у господ баронов?

- Мало им досталось, их бы надо послать туда же, куда они отправили старого кипуского Пеэтера и раннавяльяскую Алму. Дело передано в суд, а что толку: все они господа, все одним миром мазаны - волк волка не съест, - сказал Кусти.

- Откуда молодой человек так точно знает о здешних делах? - спросил ванаыуэский Михкель с резкой деловитостью мастера и приподнял очки; он носил их не моды ради, как этот рисующийся щеголь, который приходит в чужой дом, садится без спросу на стул и при этом забывает даже назвать свое имя.

- Газеты повествуют, - ответил чужак, снимая с колен картонку и ставя ее на половик (фотоаппарат и шляпу он оставил на коленях) . - Ведь печать не врет.

- Не врет, как же! - усмехнулся Кусти. - По немецкой газете выходит, будто мы пошли на мызу с ружьями на плечах. Не хватает малости - и были бы мы точь-в-точь как куропаткинская гвардия. С большим трудом будто бы сумели отбить нашу атаку, оба барона получили опасные для жизни увечья, а на нашей стороне была только пара «несчастных случаев» и несколько пустяковых царапин. А «Уус аэг» пишет - бароны живы-здоровы: уездная газета брешет опять же по-своему. И все это про одно и то же дело. Где уж там врать печати. Не врала раньше, когда с Японией воевали, не врет и теперь, когда своих людей убивают!

- А как оно на самом деле было? - спросил незнакомец.

- Как было? Пусть Матис скажет, как было. Была ли у него на спине пушка, когда мы шли на мызу? И не было ли у раннавяльяской Алмы, которую мы три недели назад похоронили вместе с кипуским Пеэтером, не было ли у нее при себе каких-нибудь других железных вещей, кроме пары шпилек, купленных в лавке Вейле? Как же, разве печать врет?! - Кусти был особенно зол на немецкую газету, статью которой, искажающую происшествие, кто-то (кто же иной, как не скрывающийся от урядников Пеэтер) дал в Таллине перевести на эстонский язык и прислал сюда, что б ы мужики своими глазами прочли эту газетную стряпню.

- А почему вы так допытываетесь, как было дело? - настороженно спросил Михкель, который все время зорко наблюдал за чужаком. По-видимому, тот заметил это и поторопился представиться:

- Я думал, вы про меня уже слышали. Я третий день нахожусь здесь, в Каугатома, а в деревенском захолустье новости распространяются быстро. Я студент-языковед, stud-phil[37], Артур Тикк. (Он слегка поклонился.) И пришел сюда записывать всякие старые народные сказки, песни, загадки, обычаи и так далее. Две ночи провел у волостного писаря, у господина Саара, он как раз и посоветовал мне отыскать семейство Тиху. Был я на соседнем хуторе, но там никого не оказалось дома, а теперь, мне кажется, я попал к тем, кто мне нужен. Это ведь Каарель Тиху, не правда ли?

Услыхав свое имя, слепой Каарли тихонечко задвигал рукой по столу и сказал сипловатым голосом:

- Да, я один из тех, о ком шла речь.

- Чтобы песня лучше полилась, захватил я с собой в виде гостинчика и шнапсу, - и пришелец, ухмыляясь, поставил на стол полштофа водки.

Лица мужиков оставались по-прежнему хмурыми, только у Кусти оно прояснилось.

- Вот как, значит, подмазка для песен объявилась, - сказал он. - Собиратель старинных народных песен и сказок! Да, это вполне возможно, ведь и раньше такие бродили по волости.