Берлинский синдром

В течение дня она постоянно возвращается к попыткам открыть дверь, но та всегда заперта. Просто продолжает оставаться запертой, и ничто не может заставить ее измениться. Клэр ходит по гостиной, или смотрит в окно, или сидит, съежившись, в углу дивана. Делает вид, что дверь не заперта. А она просто сидит в квартире своего парня и ждет, когда он вернется домой. Чем дольше он отсутствует, тем больше ее недоверие к этой ситуации распыляется в душном воздухе квартиры. Энди превращается в смутное воспоминание, и хорошее пеленой скрывает плохое. У нее даже возникает вопрос: может, она все придумала? Но стоит ей дотронуться до повязки на руке, ее размышления резко прекращаются.

Ему кажется, что Клэр угасает. Она все меньше похожа на себя прежнюю и все больше становится чужой. Особенно это заметно, когда она лежит на диване и ему видна только макушка ее головы над подлокотником. Волосы выглядят, как у брошенной игрушки, которую вытащили, потрепанную и взъерошенную, откуда-то из-за серванта. Он чувствует себя виноватым, потому что не позаботился о ней должным образом. Сказал ей, что она может пользоваться в квартире всем, чем хочет, — что принадлежит ему, то принадлежит ей, — но, кажется, она ни к чему не прикасается. Ест, когда его нет рядом, по крайней мере, он думает, что она ест, но, наверное, так мало, что на количестве продуктов это никак не отражается. Когда он заговаривает с ней, она не отвечает. Теперь она спит на диване, а одеяло и одежда сплелись вокруг нее в гнездо.

Он задумывается о том, что ей подарить, а что убрать подальше. Можно ли оставить ножи? Конечно, убрав он их, он зашел бы слишком далеко. Он уже подумывал хранить свой ноутбук в школе, но вместо этого просто защищает его паролем. А авторучки? Должен ли он избавиться от них? Вдруг она ведет дневник, и какие воспоминания запишет она тогда? Однажды вечером он на цыпочках обходит квартиру, собирая ручки в перевязанный резинкой букет, который утром выбрасывает в мусорный контейнер по дороге в школу. Лучше перестраховаться, чем потом жалеть.

Он убирает снотворные таблетки из ящика со столовыми приборами, но знает, что они могут понадобиться ему снова, поэтому уносит их в школу и хранит в своем шкафчике. Когда вечером, после парка развлечений, он дал ей снотворное, у него не было никакого определенного плана: ему просто не хотелось, чтобы она гуляла по городу одна. Раздавил таблетки, четыре штуки, и размешал их в ее чашке чая. Когда она начала клевать носом, он раздел ее и помог лечь в постель. Она проспала почти весь следующий день и все еще не вставала, когда он вернулся домой. Именно тогда ему впервые показалось возможным предпринять что-то для гарантии того, что она всегда будет рядом.

Она не разговаривала с ним почти неделю, и однажды вечером он застает ее сидящей по-турецки на диване, с сейфом на коленях. Забинтованной рукой она крепко держит металлический ящик, а другой тыкает по цифрам.

— Что еще за новости? — Она не поднимает глаза. — Ты хоть знаешь, сколько здесь вариантов комбинаций?

Она не отвечает, да он и не ждет ответа. Он подходит к ней и берет сейф. Она не передает сейф, но и не сопротивляется: он будто скользит из ее рук в его руки.

— Не трогай его больше.

Беспокоясь, что его голос звучит слишком грубо, он гладит ее по волосам. И почти ждет, что ее волосы уйдут из-под его руки.

Она вздрагивает от его прикосновения. Он ощущает, как волны дрожи пробегают сквозь нее, и слегка надавливает ей на голову, стараясь не дать дрожи перекинуться с ее тела на его.

— Клэр, ну, хватит уже. Поговори со мной, милая. Хочешь, давай поговорим о том, что произошло. — Он разражается целым монологом, в попытке заставить ее понять его. — Дело не в моем желании оставить тебя здесь, — объясняет он. — Я очень беспокоюсь, что ты уедешь. Не рассматривай это как наказание: ты не сделала ничего плохого. Просто я стараюсь исключить любую возможность твоего ухода. А значит, мы можем сосредоточиться на том, что есть у нас обоих прямо сейчас. И я так же сильно привязан к тебе, как и ты ко мне. Я должен каждый день возвращаться в эту квартиру, чтобы заботиться о тебе, приносить тебе все, что нужно.

Он хочет, чтобы жизнь вернулась на круги своя, но этого не происходит. Невозможно всегда получать то, что хочешь. Он ложится спать один и лежит без сна, отчаянно желая услышать, как Клэр ходит по квартире. Но ничего не слышит, ночи сменяют друг друга в той же тишине, что и дни.

Когда он заговаривает с ней, у нее в голове возникает хор голосов: «Не слушай его, Клэр! Не разговаривай с ним».