Беспечный Амур. Шокированные наследники. Очаровательная попрошайка

— Все очень просто: все дело в правилах нашего страхования. Компания «Дабл Индемнити» продает особые полисы для страхования жизни. Мы куда более либерально относимся к выплате двойной суммы страхования при смерти от несчастных случаев, чем другие компании, и поэтому у нас гораздо более обширная клиентура. Возьмем данный конкретный случай. Полис был приобретен на пятьдесят тысяч долларов. Компания имела все основания с самого начала поднять вопрос, можно ли гибель мистера Энсона отнести к разряду «несчастных случаев», поскольку он сам по доброй воле съел отравленную пищу. Однако компания не стала поднимать шума по этому поводу ввиду наших либеральных принципов страхования, так что мы без всяких проволочек выплатили двойную стоимость страхового полиса. Их получила миссис Энсон и вложила их в ценные акции. То ли ей просто везло, то ли она обладает определенным финансовым чутьем, но только ее доходы росли очень быстро. В настоящее время ее сто тысяч долларов превратились примерно в пятьсот тысяч. Далее, если она убила своего мужа, а, повторяю, мистер Мейсон, я сейчас обсуждаю чисто теоретические варианты, никого ни в чем не обвиняя… Повторяю, если она убила своего мужа, она тем самым обманула страховую компанию, получив сто тысяч долларов. По закону преступник не имеет права извлечь выгоду из совершенного им преступления, так что все то, что она заработала на этой сумме, Переходит к компании. Моя компания поэтому сможет получить с нее четыреста тысяч долларов, выплатив сто тысяч либо наследникам Уильяма Энсона, если они есть, либо штату Калифорния, если их нет.

— Весьма смелый юридический вывод, — сказал Мейсон. — По всей вероятности, плод ваших долгих раздумий и разысканий.

Болтон скромно улыбнулся.

— Именно за это моя компания мне платит жалованье, мистер Мейсон. Я могу заявить с простительной гордостью, что отчеты показывают: я спас для компании много сотен тысяч долларов. В этой области я специалист высокого класса. Первоклассный стрелок, как принято выражаться.

— Понятно, лишняя скромность вам не свойственна… кстати, в этом дипломате не микрофон ли у вас?

Болтон замер от неожиданности.

— Вы не расслышали вопроса? — осведомился Мейсон.

— По правде говоря, да, — после некоторого колебания признался Болтон. — Я взял себе за правило добиваться того, чтобы мои отчеты были абсолютно точными. Ну а для того чтобы чего-то не забывать при воспроизведении бесед с разными людьми, я люблю проверять каждое слово.

— Понятно, — протянул Мейсон, — значит, вы желаете, чтобы наше интервью было записано?

— Да.

— Насколько я понимаю, — невозмутимо продолжил адвокат, — супруги Энсон были приглашены в гости и не имели никакого отношения к поданной на стол пище.

— Миссис Энсон мне этого не говорила, — отпарировал Болтон.

— А вам бы хотелось, чтобы она вам это сказала? — Да.

— После чего вы начнете спрашивать у нее, сколько времени она находилась в доме до того, как стол был накрыт, где находилась пища, и все такое?

— Возможно.

— Вплоть до этого момента вы расследовали дело весьма тщательно?

— Я беседовал с различными свидетелями.

— Разговаривали с членами семьи Арлингтонов?

— С некоторыми из них.

— Довольно подробно?

— Да.

— И вы спрашивали у них, где находилась пища до того, как ее подали на стол?

— Как я понял, Селма Энсон, ваша клиентка, добровольно вызвалась накрывать на стол.

— Понятно. В таком случае, как мне кажется, мне необходимо уравнять шансы, прежде чем я приму участие в беседе, по ходу которой моей клиентке придется отвечать'на вопросы.

— Я не совсем вас понимаю. Что вы имеете в виду?

— Что сначала я хотел бы сам поговорить с некоторыми свидетелями.

— Это было бы неудобно.

— Ну, — Мейсон обезоруживающе улыбнулся, — поскольку вы всюду носите с собой свой магнитофон, беседуя со свидетелями, вы можете дать мне прослушать записи этих разговоров.

— О чем вы толкуете? — возмущенно сказал Болтон. — Эти магнитофонные записи являются моей собственностью. Я не разрешу никому их слушать.

— Многое ведь зависит оттого, — пояснил Мейсон, — как вы сформулировали свои вопросы, использовали ли наводящие вопросы, вкладывали ли собственные идеи в головы тех, кого опрашивали, или же старались изо всех сил быть беспристрастным.

— Я делаю свое дело по-своему, и вы мне не указчик, мистер Мейсон.

— В таком случае никаких показаний моей клиентки не будет, — пожал плечами адвокат.

— А вот это совсем уж неумно с вашей стороны, — рассердился Болтон. — Мы проводим совершенно объективное расследование полученного нами сигнала. Существует возможность самоубийства и возможность убийства. Ваша клиентка должна быть заинтересована в том, чтобы мы получили правдивую информацию о некоторых фактах.

Мейсон улыбнулся:

— Я ведь не учил вас, как вам следует делать ваше дело. А вы не станете учить меня, мистер Болтон. Договорились? Что касается меня, интервью закончилось.

Селма Энсон начала было что-то говорить, но Мейсон предостерегающе поднял руку.

Болтон продолжал сидеть на кончике стула, но на щеках у него проступил румянец, глаза смотрели злобно.

Мейсон повторил: