Бесполезная классика. Почему художественная литература лучше учебников по управлению

Что делать руководителю, когда неформальный лидер становится в очевидную и непримиримую оппозицию? Конфликт такого рода, как правило, имеет принципиальное значение. От того, как он разрешится, зависит и будущий авторитет руководителя, и правила игры, по которым предстоит играть команде, и лояльность остальных участников коллектива. Фетисов держит удар и продолжает как ни в чем не бывало. У него, казалось бы, есть возможность опереться на актера Зуева, с которым они когда-то учились на одном курсе. И тот пытается поддержать бывшего однокашника, а ныне своего руководителя. Но делает это в рамках своего разумения, а оно не позволяет ему понять, что движет Фетисовым, что это за человек. После репетиции, закончившейся эскападой Арсеньевой, Зуев зовет режиссера к себе в гости.

Живет он благополучно. «В общем, все хорошо, все очень хорошо». Впрочем, Зуев говорит это так, будто убеждает сам себя. Очевидно, что в доме царит благосостояние, здесь этакий оплот советской комфортной жизни. Гостю предлагают выпить виски, который в то время проходил по категории «роскошь». Жена — работник областной прокуратуры, чуть старше Зуева. Она в командировке, и хозяин квартиры предлагает позвать двух «очень умненьких» подружек и договаривается с ними. Прием начальства в лучших традициях — алкоголь, вкусное застолье, девушки… Не хватает только бани.

При этом Зуев не преследует каких-то явных корыстных интересов. Он просто поступает как заведено. Конечно же, ему льстит быть особой приближенной, служить Фетисову эдаким проводником по лабиринтам взаимоотношений внутри коллектива. Он, в общем-то, не испытывает никаких сомнений, что роль Треплева, которую он пробовал на репетиции, у него в кармане. Он же свой! А своих надо поддерживать. Что само по себе неплохо и правильно, но в его картине мира главное — умение подсуетиться, договориться, обустроиться, а не талант, увлеченность и дело как таковое. Достаточно быть хорошим парнем (а Зуев — хороший парень), и все будет «очень хорошо».

Он искренне переживает за товарища, намерен утешить Фетисова, а возможно, дать полезный совет. И вдруг выясняется, что это все не нужно. Фетисов совершенно не нуждается в его поддержке, более того — он отталкивает протянутую ему руку.

— Ну так что?

— В смысле?

— Что делать-то будем, а?

— Не понял.

— Это ведь все очень серьезно. Я не знаю, понимаешь ли ты: дело даже не в том, что ушла Арсеньева — хотя очень жалко, актриса она замечательная. Но могу тебе сказать, что будет завтра. Директор у нас товарищ дипломатический. Кстати, сколько-то лет работал за границей, во Внешторге — в общем, ссориться не любит. Знаешь, я ведь не удивлюсь, если он все-таки прикроет спектакль.

— Почему? За что?

— Потому что ты не понравился «Хозяйке».

— Кому, этой Арсеньевой?

— Арсеньевой.

— Ничего подобного. Я ей очень понравился.

— Ну и самонадеянный ты парень. Идем, ну идем к столу.

— Олег, ты отличный малый. Нет, правда, я совершенно искренне. Я ведь тебя толком не знал в институте, а сейчас вижу, что ты отличный малый. Позвал меня утешать! И, главное, утешил. Ничего-ничего, Олег, все будет нормально. Вот сделаем гениальный спектакль — сразу всех успокоим. Нужен спектакль, Олег, спектакль.

— Назло врагам.

— Остальное все ерунда, мелочи жизни.

— Слушай, я ведь тебя тоже раньше-то не знал. Но ты просто не то что самонадеянный, но… у тебя нет чувства опасности, что ли, да? Просто отсутствует как таковое. Ты куда это?

— Пойду я, Олег.

— Подожди.

— Нет, я пойду, пойду, у меня еще есть всякие дела.

— Ко мне же едут обе!

— Ну приедут — посидите, поговорите.

— Ну слушай, так не делается, подожди.

— Олег, у меня к тебе огромная просьба: не опаздывай на репетицию, ладно?

Во время одного небольшого диалога Фетисов выдает сразу несколько посланий. Во-первых, он четко дает понять, что в отношениях артиста и режиссера (руководителя и подчиненного) нет места личным отношениям. Старое знакомство не дает никаких преференций. По крайней мере сейчас, на данном этапе работы. Руководитель, в общем-то, обречен на одиночество в своем коллективе, как бы ни складывались в нем отношения. В противном случае он теряет возможность быть объективным, принимать беспристрастные кадровые решения.