Читаем Бесполезная классика. Почему художественная литература лучше учебников по управлению полностью

И с этого момента он теряет всякую осторожность. Что тому причиной? Самоуверенность (очевидно, что Чичиков считает себя гораздо умнее всех прочих участников этого повествования), одержимость идеей (герой ослеплен ею, не хочет видеть ничего, что мешает воплощению), неожиданная наивность (он намерен выиграть у шулера в честной игре на его же территории) — все это вместе и подвело стреляного воробья, поднаторевшего в разного рода махинациях.

Мало того, что эта поездка ничего не дала, так пришлось ему еще пережить ряд оскорблений и унижений, чудом удалось избежать физического насилия. Но самое главное — важная секретная информация стала известна ненадежному человеку, треплу. Чичиков ругал себя за это абсолютно справедливо, но было уже поздно. Утечка информации именно от Ноздрева стала началом конца.

…еще более бранил себя за то, что заговорил с ним о деле, поступил неосторожно, как ребенок, как дурак: ибо дело совсем не такого роду, чтобы быть вверену Ноздреву… Ноздрев человек-дрянь, Ноздрев может наврать, прибавить, распустить черт знает что, выйдут еще какие-нибудь сплетни — нехорошо, нехорошо. «Просто дурак я», — говорил он сам себе.

Так и вышло — явившись на губернаторский бал, Ноздрев прилюдно припомнил Чичикову попытку купить у него мертвые души, что и послужило началом скандалу, который бесповоротно сгубил репутацию героя «Мертвых душ» в городе NN.

Грабли любви

Кто знает, может быть, шумиху, которую во время бала поднял Ноздрев, удалось бы свести на нет — стоит ли воспринимать всерьез речи известного баламута, которому доверия не было никогда и никакого. Но в дело вмешались женщины. И это не первый случай в жизни Чичикова, когда отношения с прекрасным полом заканчиваются для него печально. Он же и места в таможне лишился из-за того, что не поделил с напарником «какую-то бабенку, свежую и крепкую, как ядреная репа». Не сделав тогда правильных выводов, Чичиков и на этот раз наступил на те же грабли — позволил себе увлечься, не завершив проект.

На этот раз Чичиков, имея глупость остаться на балу, принялся ухаживать за губернаторской дочкой и пренебрег вниманием всех остальных дам. А такого не прощают. И вот уже просто приятная дама мчится к даме приятной во всех отношениях, и огонь сплетни, щедро приправленный ревностью, неудержимо разлетается по городу. Шансы героя сберечь репутацию стремятся к нулю.

Вряд ли во времена Чичикова существовало такое понятие как work and life balance, но в любые времена попытка смешать бизнес и личную жизнь ведет к серьезным рискам.

Однако надо признать, что потеря репутации совершенно не отразилась на бизнес-плане Чичикова. Он получил удар по честолюбию и чувству собственного достоинства. Но этот удар отрезвил его и заставил стремительно уехать, чтобы продолжить реализацию своего замысла. Единственное, что омрачало Чичикова, — он бежал из города как вор, вместо того чтобы покинуть его триумфатором.

Главная досада была ‹…› на то, что случилось ему оборваться, что он вдруг показался пред всеми бог знает в каком виде, что сыграл какую-то странную, двусмысленную роль. Конечно, взглянувши оком благоразумного человека, он видел, что все это вздор, что глупое слово ничего не значит, особливо теперь, когда главное дело уже обделано как следует. Но странен человек: его огорчало сильно нерасположенье тех самых, которых он не уважал и насчет которых отзывался резко, понося их суетность и наряды. Это тем более было ему досадно, что, разобравши дело ясно, он видел, как причиной этого был отчасти сам.

Глава 5

Александр Островский: бюджет да любовь

Я вдруг влюбился, как несовершеннолетний, влюбился до того, что готов делать глупости. Хорошо еще, что у меня воля твердая и я, как бы ни увлекался, из бюджета не выйду. Ни боже мой!

А в нашем, купеческом деле деньги — важная вещь ‹…› Хороший-то купец, с большим капиталом, и себе пользу сделает, да и обществу вдвое.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Михаил Кузмин
Михаил Кузмин

Михаил Алексеевич Кузмин (1872–1936) — поэт Серебряного века, прозаик, переводчик, композитор. До сих пор о его жизни и творчестве существует множество легенд, и самая главная из них — мнение о нем как приверженце «прекрасной ясности», проповеднике «привольной легкости бездумного житья», авторе фривольных стилизованных стихов и повестей. Но при внимательном прочтении эта легкость оборачивается глубоким трагизмом, мучительные переживания завершаются фарсом, низкий и даже «грязный» быт определяет судьбу — и понять, как это происходит, необыкновенно трудно. Как практически все русские интеллигенты, Кузмин приветствовал революцию, но в дальнейшем нежелание и неумение приспосабливаться привело его почти к полной изоляции в литературной жизни конца двадцатых и всех тридцатых годов XX века, но он не допускал даже мысли об эмиграции. О жизни, творчестве, трагической судьбе поэта рассказывают авторы, с научной скрупулезностью исследуя его творческое наследие, значительность которого бесспорна, и с большим человеческим тактом повествуя о частной жизни сложного, противоречивого человека.знак информационной продукции 16+

Джон Э. Малмстад , Николай Алексеевич Богомолов

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Документальное
Дракула
Дракула

Настоящее издание является попыткой воссоздания сложного и противоречивого портрета валашского правителя Влада Басараба, овеянный мрачной славой образ которого был положен ирландским писателем Брэмом Стокером в основу его знаменитого «Дракулы» (1897). Именно этим соображением продиктован состав книги, включающий в себя, наряду с новым переводом романа, не вошедшую в канонический текст главу «Гость Дракулы», а также письменные свидетельства двух современников патологически жестокого валашского господаря: анонимного русского автора (предположительно влиятельного царского дипломата Ф. Курицына) и австрийского миннезингера М. Бехайма.Серьезный научный аппарат — статьи известных отечественных филологов, обстоятельные примечания и фрагменты фундаментального труда Р. Флореску и Р. Макнелли «В поисках Дракулы» — выгодно отличает этот оригинальный историко-литературный проект от сугубо коммерческих изданий. Редакция полагает, что российский читатель по достоинству оценит новый, выполненный доктором филологических наук Т. Красавченко перевод легендарного произведения, которое сам автор, близкий к кругу ордена Золотая Заря, отнюдь не считал классическим «романом ужасов» — скорее сложной системой оккультных символов, таящих сокровенный смысл истории о зловещем вампире.

Брэм Стокер , Владимир Львович Гопман , Михаил Павлович Одесский , Михаэль Бехайм , Фотина Морозова

Фантастика / Ужасы и мистика / Литературоведение