Бесполезная классика. Почему художественная литература лучше учебников по управлению

Женщина сразу же подозревает, что Самохвалов врет, потому что признаться в этом нельзя, но и отказать себе в посещении стриптиза, если есть такая возможность, глупо. Вряд ли советская дама желала посмотреть на то, как женщины раздеваются под музыку, потому что это будило какие-то ее тайные сексуальные желания. Просто для советского человека это было чем-то невообразимым, возможным разве что в каком-то параллельном мире. Запад таким и был — загадочной волшебной страной, где есть все и возможно невозможное. Импортные вещи, обладающие качеством и свойствами, на порядок превосходящими отечественные аналоги, давали возможность хотя бы опосредованно прикоснуться к сказке.

Вид национального спорта

Чем дальше, тем больше становился заметен контраст между сказкой и советской реальностью. Все хотят волшебные шузы и чудесные блейзеры, но даются они далеко не каждому. Более того, заполучить их можно, лишь демонстрируя изрядную эластичность принципов. По крайне мере так следует из фильмов Рязанова. Пожалуй, во всех его картинах можно наблюдать противостояние небогатых, но прекраснодушных героев и собственников, которые в отличие от оппонентов значительное количество времени и сил тратят на то, чтобы жить комфортно. Пути, которыми они достигали своих целей, мы обсуждать не будем — в любом случае их устремления советским обществом трактовались отрицательно.

Слова «спекулянт» и «собственник» звучали как оскорбление. Вот и Платон Рябинин в «Вокзале для двоих» бросает в лицо проводнику Андрею — «Спекулянт!», председатель кооператива из «Гаража» в исполнении Валентина Гафта возмущен, что профессор института ведет себя как собственник.

Но в то же время нормальное желание иметь что-то свое, получать удовольствие от материальных ценностей овладевало массами. Надо понимать, что тогда, как писал исследователь культуры Михаил Герман, «жалкий “вещизм” провоцировался не только и не столько становлением социальных кодов, “престижностью” тех или иных предметов, обыденным снобизмом или просто повышением доходов… У нас стремление к вещам было одним из немногих средств забвения, видом национального спорта… Даже поход в продуктовый магазин был авантюрой, покупатель становился конкистадором, надеявшимся на успех и готовым к поражению, и возвращался — независимо от результата — измученным и окровавленным».

Честным путем обладать собственностью, жить на широкую ногу было по-прежнему довольно сложно. Государственная социальная политика в ту пору была в некотором смысле шизофреничной. С одной стороны, партия и правительство благословляли рост благосостояния советских людей, и, надо признать, оно росло. Тот факт, что желающие купить весьма дорогой и не самого лучшего качества автомобиль образовывали огромные очереди — это подтверждает. С другой стороны, пропаганда не уставала бичевать чрезмерное стремление к материальным ценностям, поскольку они не соответствовали идеалам коммунизма. Мещанство и вещизм обличались и высмеивались на всех уровнях. Вот и в фильмах Рязанова — собственность вроде бы есть, и это неплохо, но в то же время и не очень хорошо.

Посредник между землей и народом

Конечно же, Рязанов, как бытописатель того времени, просто не мог игнорировать проявления нормальных человеческих желаний. Да, он заставляет проигрывать героев-«стяжателей» и показывает их не с лучшей стороны. Но, во-первых, тогда было невозможно иначе, во-вторых, все же Рязанов на стороне тех, кто «способен на безумства». При этом он очевидно симпатизирует гедонистическим настроениям, видит разумное в частной инициативе. Режиссеру каким-то образом удалось сделать так, чтобы монологи представителей прослойки собственников звучали, с одной стороны, как самообличение и автосатира, а с другой — как крик нормального человека, желающего нормально жить, но не имеющего такой возможности.

«Берегись автомобиля» — тот фильм Рязанова, где, пожалуй, максимально наглядно показано это противостояние собственника и того, кто видит в нем «звериный лик капитализма». Давайте вспомним некоторые из выступлений Семицветова, у которого Деточкин угнал автомобиль; с точки зрения современного человека, они звучат весьма разумно, согласитесь.

Почему я должен так жить? Господи, за что? Почему я, человек с высшим образованием, должен таиться, приспосабливаться, выкручиваться? Почему я не могу жить свободно, открыто?