Читаем Бесполезная классика. Почему художественная литература лучше учебников по управлению полностью

Этот тип замахнулся на самое святое, что у нас есть, — на Конституцию. В ней записано: каждый человек имеет право на личную собственность. Оно охраняется законом. Каждый человек имеет право иметь машину, дачу, книги… деньги. Товарищи, деньги пока еще никто не отменял. От каждого по способностям, каждому по труду в его наличных деньгах.

Дмитрий Семицветов работает в комиссионном магазине и торгует из-под полы. За это-то против него возбуждено уголовное дело. «Тебе посодют, а ты не воруй», — говорит ему тесть. Но Семицветов не воровал! Он лишь выступал посредником, за что в нормальном обществе всегда полагалась определенная доля. Спекуляция, которая считалась преступлением, вообще-то лежит в основе и служит движущей силой любого бизнеса так или иначе связанного с торговлей. Очевидно, что в наше время Семицветову таиться бы не пришлось, он сумел бы найти себя, поскольку, с современной точки зрения, он просто удовлетворял спрос, насколько это было возможно в советских реалиях, которые заставляют его таиться и приспосабливаться, не имея возможности развернуться. Как и Остапа Бендера, которого впоследствии сыграл все тот же Миронов, Семицветова по сути осуждают за предприимчивость и за любовь к деньгам, а это, согласитесь, не преступление.

И все же Семицветов у Рязанова не самый симпатичный персонаж. А вот «дядя Миша» — героиня Мордюковой в фильме «Вокзал для двоих», которая перепродает овощи и фрукты на колхозном рынке, — если и не относится к числу положительных, то как минимум не осуждается. Рязанов предоставляет «дяде Мише» слово, где та с достоинством объясняет Платону Рябинину все преимущества частного бизнеса перед советской торговой системой, хотя привычно обижается, когда ее называют спекулянткой.

— Ты когда-нибудь фрукты в магазине видел? Или нет? Там овощи-фрукты никудышные насквозь. Я хорошим продуктом людей кормлю, а эти гастрономщики? То арбузы у них неспелые, то помидоры лежалые, то груши деревянные. А я над каждой ягодкой, над каждой сливой, как над малым дитем… База хранить ничего не умеет. Ни фрукты, ни ягоды, ни овощи, ничего… А почему? Потому что все это — оно ж ничье. ‹…›

— Я не буду спекулировать! Не буду!

— Ах вот за кого ты нас держишь? Я не спекулянтка, я посредник между землей и народом.

А потом дает великолепный урок клиентоориентированности, тоже демонстрируя вполне западный подход:

— Это дело нехитрое. Ты вспоминай нашу торговлю и делай все наоборот. Там хамят, а ты улыбайся, там обвешивают, а ты с походом отпускай. Ну, грамм 50—100 надбавишь — вот так будет доволен покупатель. Понятно? Вот они торгуют мокрым овощем, фруктом…

— Зачем?

— Ты что, только на свет народился? Чтоб тяжелее было, чтоб весу было больше. Понял? А у тебя будет дыня сухая, красивая.

«Человек высоких моральных устоев»

Как бы то ни было, симпатии Рязанова на стороне того самого советского человека, который противостоит собственникам. Как правило, его герой подкаблучник, он инфантилен, не уверен в себе, с жизнеспособностью, стремящейся к нулю. Его социальный статус, как правило, невысок. Про рязановских героев можно сказать, что это люди высокой морали. Но так ли это?

Новосельцев из «Служебного романа» — клерк в статистическом учреждении, живет от получки до получки, занимая деньги на ботинки для сына у «нехорошего» Самохвалова. И за начальницей он решает приударить, чтобы получить прибавку к зарплате в 20 рублей. Пианист Платон Рябинин («Вокзал для двоих») «мог бы стать лауреатом международных конкурсов». Но не стал. Не послали его туда. Он капризный, избалованный, нерешительный. Деточкин — бывший шофер, страховой агент, ставший, как ни крути, вором. Лукашин — врач в поликлинике, который, ворвавшись в чужую квартиру в пьяном виде, ведет себя просто по-хамски. Живет с мамой.

Понятно, что все работы хороши, но почему-то есть ощущение, что в своих профессиях они не сильно преуспели. Вообще, тему работы как таковой в фильмах Рязанова найти сложно. Есть разговоры о любви, о блате, о том о сем, но такого, чтобы человек мог всерьез похвастаться трудовыми достижениями, этого нет. Страна не работает — одни отбывают рабочее время, другие суетятся, чтобы оказаться поближе к кормушке.

Тем не менее герой Рязанова по-своему обаятелен и в критическую минуту становится непоколебим. Когда речь заходит о настоящих ценностях — любви, справедливости, честности, совести, его не остановить. Или не сдвинуть. Это в зависимости от сюжета. Деточкин творит чудеса, чтобы добиться справедливости, как он ее понимает. Лукашин в борьбе за Надю буквально выдавливает Ипполита из квартиры. Платон Рябинин отважно пытается набить морду любовнику официантки Веры, несмотря на очевидное физическое и психологическое преимущество оппонента. Новосельцев дает пощечину Самохвалову. Младший научный сотрудник Елена Малаева стоит насмерть, отстаивая права коллег на место в гараже. Все они в итоге побеждают. Но что с ними будет дальше?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Михаил Кузмин
Михаил Кузмин

Михаил Алексеевич Кузмин (1872–1936) — поэт Серебряного века, прозаик, переводчик, композитор. До сих пор о его жизни и творчестве существует множество легенд, и самая главная из них — мнение о нем как приверженце «прекрасной ясности», проповеднике «привольной легкости бездумного житья», авторе фривольных стилизованных стихов и повестей. Но при внимательном прочтении эта легкость оборачивается глубоким трагизмом, мучительные переживания завершаются фарсом, низкий и даже «грязный» быт определяет судьбу — и понять, как это происходит, необыкновенно трудно. Как практически все русские интеллигенты, Кузмин приветствовал революцию, но в дальнейшем нежелание и неумение приспосабливаться привело его почти к полной изоляции в литературной жизни конца двадцатых и всех тридцатых годов XX века, но он не допускал даже мысли об эмиграции. О жизни, творчестве, трагической судьбе поэта рассказывают авторы, с научной скрупулезностью исследуя его творческое наследие, значительность которого бесспорна, и с большим человеческим тактом повествуя о частной жизни сложного, противоречивого человека.знак информационной продукции 16+

Джон Э. Малмстад , Николай Алексеевич Богомолов

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Документальное
Дракула
Дракула

Настоящее издание является попыткой воссоздания сложного и противоречивого портрета валашского правителя Влада Басараба, овеянный мрачной славой образ которого был положен ирландским писателем Брэмом Стокером в основу его знаменитого «Дракулы» (1897). Именно этим соображением продиктован состав книги, включающий в себя, наряду с новым переводом романа, не вошедшую в канонический текст главу «Гость Дракулы», а также письменные свидетельства двух современников патологически жестокого валашского господаря: анонимного русского автора (предположительно влиятельного царского дипломата Ф. Курицына) и австрийского миннезингера М. Бехайма.Серьезный научный аппарат — статьи известных отечественных филологов, обстоятельные примечания и фрагменты фундаментального труда Р. Флореску и Р. Макнелли «В поисках Дракулы» — выгодно отличает этот оригинальный историко-литературный проект от сугубо коммерческих изданий. Редакция полагает, что российский читатель по достоинству оценит новый, выполненный доктором филологических наук Т. Красавченко перевод легендарного произведения, которое сам автор, близкий к кругу ордена Золотая Заря, отнюдь не считал классическим «романом ужасов» — скорее сложной системой оккультных символов, таящих сокровенный смысл истории о зловещем вампире.

Брэм Стокер , Владимир Львович Гопман , Михаил Павлович Одесский , Михаэль Бехайм , Фотина Морозова

Фантастика / Ужасы и мистика / Литературоведение