Без масок (СИ)

Пройдя на кухню, только сейчас замечаю на себе одну из своих пижам, которую я носила дома во время учебы в университете. С огромными зелеными лягушками. Ох, черт! Как же неловко.

Сев подальше от Алекса, делаю вид, что оглядываю кухню, как будто вижу ее в первый раз. Знаю, что мое поведение ужасно глупое, но присутствие Томпсона меня смущает. Сама не знаю почему. Я просила его оставить меня, наконец, в покое. И вот мы снова смотрим друг на друга. Только я хочу испариться, сбежать от его взгляда, потому что из-за него все мои чувства хотят стать заметными. Им надоело, что я все время пытаюсь их спрятать.

Мама накрывает на стол и тоже занимает место рядом со мной.

— Алекс, ты можешь сесть поближе, если хочешь, — говорит она, и, конечно же, он охотно соглашается. Ох, мама, что ты делаешь?

— Вы прекрасно готовите, миссис Грант. — Он делает ей комплимент. В голове рождаются колкие комментарии, но я решаю, что мне лучше молчать. Так от меня будет гораздо меньше проблем.

— В детстве я мечтала, что у меня будет собственный ресторан, — усмехается мама, и я с удивлением слушаю каждое ее слово. Она никогда мне об этом не говорила. — Я всегда любила готовить, но мой муж не хотел, чтобы я возилась на кухне. Он поручил это дело шеф-поварам.

— Может быть, вам стоит осуществить вашу детскую мечту? — Алекс спрашивает это серьезно, словно он обсуждает очередную сделку.

— Ой, надеюсь, ты шутишь, Алекс! — восклицает мама, хихикая.

— Я тоже думаю, что это хорошая идея, мама. У тебя, правда, талант. — Взглянув на Алекса, замечаю его теплую улыбку. Кажется, пауза, повисшая между нами, длится вечность, но проходит каких-то несколько секунд. Смущенно улыбаюсь ему в ответ и снова перевожу взгляд на тарелку.

— А о чем мечтала в детстве ты, Джеки? — Едва не поперхнувшись соком, тихонько кашляю, но стараюсь сделать вид, что все в порядке. С чего это его вдруг заинтересовало мое детство?

— Я обожала петь в душе, воображая себя великой певицей. Меня привлекала музыка, но, к сожалению, музыку не привлекала я.

Алекс и мама смеются, и я чувствую, как атмосфера за столом становится более или менее расслабленной. Не знала, что рассказы о моем детстве окажут такой эффект.

— О, я помню, как ты кричала на весь дом песню из «Красотки». Твой отец как раз обсуждал какой-то проект с японцами у нас дома. Они сказали, что ты очень милая.

— Думаю, они были правы, — добавляет Алекс, не пряча своего нежного взгляда. От неожиданности я роняю на пол вилку и кривлюсь, слушая шум, который окутал всю кухню.

— Простите, — извиняюсь я, наклоняясь вниз, но тут же ударяюсь затылком о край стола. Черт, как больно!

— Джеки, с тобой все в порядке? — взволнованно спрашивает мама, а я просто готова сгореть со стыда. Как можно быть такой неуклюжей?

— Да. — Быстро встаю из-за стола. — Наверное, мне лучше вернуться в постель.

— Тебе плохо? — теперь интересуется Алекс.

— Да, то есть… нет, — говорю я, стараясь поскорее убежать из кухни. — Спасибо за ужин.

Закрыв за собой дверь спальни, делаю глубокий вдох. Подойдя к окну, распахиваю шторы, которые все это время закрывали прекрасный вид на город. Нью-Йорк остался прежним. Но таким же прекрасным. Интересно, когда я успела полюбить этот город?

— Ты меня избегаешь? — Голос Алекса пугает меня, но я все равно поворачиваюсь к нему. Он неторопливо идет ко мне, и с каждым его шагом, сердце рвется вскачь.

— Нет. С чего ты взял? — хмурюсь я, снова отвернувшись к окну, но все равно вижу его в отражении.

— Ты ведешь себя так, будто не хочешь меня здесь видеть. Хочешь, чтобы я ушел?

Почувствовав, как его ладонь касается моего плеча, резко вздыхаю. Приятная дрожь пробегает по телу, наполняя меня теплотой.

— А ты сам этого хочешь? — Его пальцы медленно скользят по моей руке, пробуждая во мне спрятанные чувства.

— Нет.

— А твоя жена тебя уже не ждет?

— Через пять дней состоится слушание в суде, и все закончится.

Он делает еще один шаг, и я чувствую тепло его тела. По спине пробегает дрожь. Я нервничаю. И мне кажется, это слишком заметно.

Его пальцы соприкасаются с моими. Боже! В душе все перевернулось тысячу раз. Я чувствую себя уязвимой, незащищенной. От самой себя. От своих чувств к Алексу.

Набравшись смелости, поворачиваюсь к нему. Он не отпускает мою руку, а я не спешу отойти в сторону. Мысли разбегаются по углам, оставляя меня одну противостоять накалу эмоций.

— Алекс…

Он мигом прижимает палец к моим губам, чтобы я молчала. Что он делает?

— Когда ты была без сознания, ты много говорила, — шепчет он волнительным голосом. Что я наболтала? А вдруг, я рассказала ему об Амелии? — Я понял не все, но…ты просила, чтобы я всегда был с тобой рядом. Ты говорила, что чего-то боишься. И ты хотела, чтобы я защитил тебя от этого.

Слушая каждое его слово затаив дыхание, отчетливо слышу громкий стук своего сердца. Во рту все пересохло. А в голове полный беспорядок от нахлынувших мыслей.

— Мама говорила, мне дали кучу лекарств. Я ничего не помню из того, что ты говоришь.

В глазах Алекса все еще теплится надежда. Надежда… на что?