Без зла

Потом вы идёте на праздничную трапезу (если вдруг позовут) и там, пока все едят, вы будете петь бесконечные многолетия и песни про «Коня» и «Ой, то не вечер» на раздрипанных за три часа связках.

Это вы поёте сейчас в урезанных донельзя составах вчетвером-впятером произведения, рассчитанные на составы, как минимум, в двадцать человек. Кто знает, чего вам это стоит? Кто понимает, что вот такой ритм — это похлеще оперного спектакля, где, как ни крути, есть паузы и у солистов, и у хора, и даже у оркестра. На службе их нет. Вы два часа поёте сольно, на полную выкладку (у меня в Москве не было состава больше пяти человек никогда, я знаю, чего это всё стоит).

Вы терпите нас, жестоковыйных регентов, которые за трёхминутное опоздание снимут с вас три шкуры, за небольшую ошибку трясут вас, как липку.

И при всём при этом вы полностью бесправны. В любую секунду вас могут вышвырнуть с клироса без суда и следствия. Без объяснения причин.

Заболели? И что? Как потопаешь, так и полопаешь. Нет тебя на службе — нет денег. Ваши проблемы. И это правда. Суровая правда вашей непростой жизни.

Идёт строительство? Расписывают храм? Золотят купола? Кого сократят в первую очередь, чтобы сэкономить? Вас, мои хорошие. Терпите. Идите, ищите новый приход, пока там не начнут чего-нибудь золотить.

Умерли? Туда вам и дорога. Никто про вас завтра и не вспомнит. Новые придут. Такие же «невоцерковленные».

Я вас люблю. Восхищаюсь вашим талантом, ценю ваше долготерпение. Как бы вас ни ругали, ни поносили, ни обижали, вы всё равно поёте Богу. Проплачетесь, шишки свинцовыми примочками вылечите и опять придёте петь в храм. Вы иначе просто не можете, и я знаю почему. Вы молитесь, ваш труд — ваша молитва. Без вас служба, конечно, состоится, но...

Один из моих первых учителей — отец Михаил Скачков, уникальный регент-самородок, скрипач, вечная ему память, любивший и понимающий богослужение, участник ВОВ. Когда он делился секретами регентского дела, то говорил: «На хоре лежит большая ответственность. Народ наш очень музыкален, он слышит всё — и фальшь музыкальную, и душевную. Поэтому наша задача не только попасть в ноты, но и самим настраиваться на тот молитвенный лад, который диктует нам богослужение.

Пасха — торжествуйте, Великая Суббота — горюйте о смерти нашего Спасителя. Ты, как регент, обязана просвещать пришедших к тебе певчих. Рассказывай о праздниках, рассказывай, что происходит во время литургии. Зная об этом, певчий всегда настроится и будет молиться вместе с тобой. И люди это почувствуют. И это будет соборная молитва».

Не было у меня на клиросе ни одного кощунника, ни одного циника, всегда все слушают и понимают, что они делают. И Кого они славят, и для чего вообще всё происходит? А их все бьют и бьют, ругают и ругают.

Люблю. Ценю. Желаю вам, дорогие мои певчие, сил душевных, вокальных, сердец не окамененных. Берегите себя, вы — инструмент, который всегда должен звучать. И в шесть утра на ранней литургии, когда голос ещё спит, и ночью, когда он уже должен спать. Будьте здоровы, будьте живы и пойте Богу нашему, пойте, пойте Цареви нашему, пойте и терпите всё. Мзда ваша многа на небесех. Я в это верю.

Про 8 Марта

Профессия моя изобилует преимуществами перед всеми остальными. Тыщами, мильёнами прекрасных преимуществ!

Одним из них, но самым-самым главным, является возможность работать во все выходные дни и праздники. И религиозные, и светские.

То есть никаких пятничных пив с шашлыками, никаких выездов с друзьями в субботнюю баню и прочих новогодних и майских уикэндов — я и мои многострадальные коллеги лишены этого напрочь.

Это, безусловно, наш выбор и путь (пафос чувствуете?!), но рассказать я хочу сейчас не о моих страданиях по воскресному похмелью, а о том, как вот уже лет двадцать у меня проходит Международный женский день, в простонародье именуемый — 8 Марта.

Этот подлый день каким-то мифическим образом попадает всегда либо на начало поста, либо на субботу-воскресенье, либо на какой-то такой день, в который ну никак нельзя не служить. Но беда вообще не в этом. Мы, певуны, люди привычные. И первого января, поддерживая ослабевшие тела друг друга, сиплыми голосами литургии пели, всяко бывало.

Беда в том, что каждый год наши воцерковленные мужчины долго и в подробностях объясняют лично, почему они не подарили мне тюльпан, мимозу или ирис. Долго. Нудно. В деталях.

Версий у меня накопилось уже на сто статей для википедии. Расскажу о самых распространенных.

Версия первая и самая популярная: «Это праздник проституток!» Вот так вот. 8 марта 1908 года в Нью-Йорке на демонстрацию вышли пятнадцать проституток и прошли грозным маршем по городу. Всё, теперь, каждая женщина, принявшая в подарок поникшую ветвь мимозы, сакрально приобщается к этой древней профессии. Чуете, чем дело пахнет? То-то же.