Библейские предания. От Давида и Соломона до вавилонского плена

– Эй, слуги мои верные! – закричал он. – Раскалите вы огненную печь в семь раз сильнее прежнего да побросайте в нее этих умников!

Забегали, засновали слуги вокруг печи, больше прежнего дров в нее накидали. А стража схватила Мисаха, Седраха и Авденаго, связали их по рукам и ногам, потащили их вверх по лестнице да и бросили в огненную печь.

Взвилось пламя из печи и пожрало всех, кто стоял поблизости, – и тех, кто огонь разводил, и тех, кто гордых пленников в печь бросил.

Ужас напал на всех. Музыканты побросали свои трубы и гусли.

Царь и тот испугался. Привстал на своем троне под золотым истуканом, шею вытянул и смотрит в сторону огнедышащей страшной печи. Тихо стало в долине Деире, словно вымерли все! Только дрова в печи потрескивают.

И вдруг откуда – то послушалась песня. Сначала тихо, потом все громче и громче. Вот уже и слова различить можно:

Мы славим высокое небо,
Мы славим небесные тучи,
Мы славим луну и солнце,
Звезды, дожди и росу!

Народ удивляется: кто поет, не видно! А над долиной Деире песня так и льется:

Слава огню и ветру,
Слава зиме и лету,
Слава снегу и граду,
Слава ночи и дню!
Свету и тьме – слава!
Льду и морозу – слава!
Слава седому инею,
Молнии и грозе!
Земле, по которой ходим,
Горам и долинам – слава!
Слава всему растущему —
Деревьям, цветам и траве!
Озерам, морям и рекам,
Огромным китам океанским
И маленькой юркой плотвице
Мы громкую славу поем!
Голоса звучали где – то уже рядом:
Слава коням быстроногим!
Слава быкам круторогим!
Слава орлу в поднебесье,
Робкой косуле в лесу!

И вдруг Навуходоносор как закричит:

– Там! Там! Оттуда песня!

И бросился к печи. Потом подозвал начальника стражи и говорит ему:

– Взгляни в печь и скажи мне, что ты видишь?

– Век живи, государь, – ответил начальник стражи. – Когда мы бросали их в огонь, у них руки – ноги были связаны, а теперь они свободно расхаживают по раскаленным углям, словно по полю, усеянному маками. Ходят, руками размахивают и песню поют:

Слава сынам человеческим!
Слава друзьям неразлучным!
Вечная слава бесстрашным —
Они и в огне не горят!

– А сколько их там? – спрашивает царь.

– Век живи, государь! – отвечает начальник стражи. – Бросили мы троих, а сейчас с ними кто – то четвертый, повыше их ростом и тоже поет вместе с ними.

И начальник стражи с перепугу захлопнул дверцу и сказал царю:

– Век живи, государь, а только это не простые люди! Если б они были простые, от них давно остался бы один пепел.

– Твоя правда, – сказал царь и велел вылить на печку тысячу ведер холодной ключевой воды. Потом взобрался по лестнице и крикнул:

– Эй вы, Седрах, Мисах и Авденаго. вылезайте, раз уж вас и огонь не берет. И кто там четвертый – тоже вылезай.

И вышли все четверо из печи целы и невредимы. Смотрят люди, а четвертый – то – Даниил!

– Как ты сюда попал? – спрашивает царь.

А Даниил усмехнулся и сказал:

– Разве я брошу товарищей в беде?

Народ обступил их, смотрит, удивляется: одежда на них вся целая, даже дымом не пахнет.

V. Второй сон Навуходоносора

Ночью царь снова проснулся от собственного крика. И снова забегали слуги, засветили десять тысяч светильников во дворце. И скорее посылают гонца, на этот раз напрямую к Данииле.

– Выручай меня, друг Даниил! – говорит ему Навуходоноср. – Приснился мне сон пострашнее прежнего. Я даже запомнил его. Ты мне только растолкуй, что он значит, что сулит мне в моей жизни.

– Рассказывай свой сон, – говорит Даниил, – а я буду слушать внимательно, и, что знаю, скажу тебе, государь, без утайки.

– Хорошо. Вот что мне снилось, Даниил. Растет дерево большое – пребольшое. Десять человек его руками не обхватят. Верхушка этого дерева все небо исколола – такое дерево высокое.

А ветви его разрослись до самых краев земли. Лист широкий, глянцевитый, как изумруд, зеленый, плоды сочные и душистые, и так их много, что на всех людей в мире хватит и еще столько же останется!

Дикие звери со всей земли приходят отдыхать в тени этого дерева. Птицы со всего неба вьют гнезда в его ветвях и дуплах. А дерево греется на солнышке, пошевеливает листьями по ветру, умывается дождем, слушает пение птиц и думает, что все – и солнце, и ветер, и птицы, и звери лесные – только для него и существуют.

Но вдруг раздался громкий голос.