Блондинка

Танцовщица – мастерица своего дела, извивается всем своим млекопитающим телом, словно при совокуплении, все быстрее и быстрее. Таз движется, словно отбойный молоток. Между губами – влажный розовый кончик языка. Стонет, охает. Ласкает свою огромную прыгающую грудь. Публика в восторге! Еще, еще! Но зачем, почему? Зачем делать так, чтобы они смеялись над нами? Танцовщица накачалась наркотиками, закатывает глаза так, что видны только белки, на груди и лице блестит пот, струйки пота стекают по белой клоунской маске, они похожи на обнаженные нервы. Ритм неумолим, толпа ненасытна. Все равно что трахаться. Ритм нарастает, не остановиться.

Танцовщица, отражаясь в зеркалах, стягивает длинные белые перчатки. Швыряет их в обезумевшую толпу. Хочу чтоб любил ты меня никто кроме тебя тебя тебя один только ты. Снимает чулки, швыряет в толпу. Сбрасывает бретельки платья – о-о-о-о! – толпа в клубе «Зума» просто сходит с ума. Клуб «Зума» на Стрип, где плавает голубоватый дым. Марокканские сигареты Карло. Карло хохочет вместе с остальными.

Танцовщица движется в клубах дыма под оглушительную музыку, придерживает огромную, подпрыгивающую, будто каучуковую, грудь. Неоново-розовые соски, каждый размером с виноградину, еще одно движение, плиссированная юбка сорвана & брошена в толпу, танцовщица вращает пышным задом, поворачивается спиной к вопящей публике, расставляет ноги, нагибается, раздвигает ягодицы – о-о-о-о! – зрители издают дружный стон. Танцовщица, теперь голая, блестит потной спиной с припудренными прыщиками & вот она, кульминация! – разворачивается лицом к зрителям, к выбритому лобку липучкой телесного цвета приклеен длинный тонкий пенис; он / она мотает этим пенисом из стороны в сторону & пронзительно кричит хочу чтоб любил ты меня любил любил любил! А толпа в клубе «Зума» вконец озверела, вопит в лицо танцорке / танцору с наполовину вставшим членом:

МЭРИ-ЛИН! МЭРИ-ЛИН! МЭРИ-ЛИН!

Развод (пересъемка)

Подготовив роль, продумав ее до мельчайших деталей… актер даже без вдохновения всегда сыграет ее правильно.

Михаил Чехов. Путь актера

1

– Мне очень жаль. Простите меня! Больше мне нечего сказать.

В этой кинохронике, известной как «Пресс-конференция после развода», Блондинка-Актриса одета со вкусом, во все черное, а кожа у нее белая, как у гейши. Как Шери в «Автобусной остановке», она выглядит гораздо бледнее остальных – настолько, что похожа на клоунессу или манекен. Губы обведены пурпурно-красным карандашом, чтобы казались полнее. Глаза, заметно покрасневшие от слез, тщательно подкрашены – на веках светло-голубые тени, на ресницах темно-коричневая тушь, в тон бровям. Волосы, как всегда, платиново-белые, с глянцевым отливом.

Это и МЭРИЛИН МОНРО, и одновременно – смущенная страдающая женщина. Она взвинчена и в то же время хочет всем угодить. В разгар своей речи (ее записывают десятки журналистов) она забывает слова. Забывает, что она МЭРИЛИН МОНРО. На ней элегантный костюм из черного льна с завязанным под горлом светлым прозрачным шарфом, дымчатые чулки и черные туфли на высоком каблуке. Никаких ювелирных украшений. Никаких колец – на слегка дрожащих пальцах демонстративное отсутствие колец. (Да, она выбросила свое обручальное кольцо в реку Траки, что в Рино, штат Невада, как разведенка Розлин Тэйбер. Старые традиции Рино не увядают!)

Странно видеть МЭРИЛИН МОНРО столь хрупкой. И где ее пышный бюст? Журналистам сообщили, что за последнее время она потеряла «от десяти до двенадцати фунтов». Что страдает от «нервного переутомления» после развода в Мексике с мужем-Драматургом, с которым прожила четыре года, а также очень болезненно восприняла «трагическую кончину» своего друга и коллеги Кларка Гейбла.

Как вдова. Хочешь, чтобы эти циники видели в тебе вдову, страдающую от невосполнимой потери, а не разведенную женщину, с радостью сбросившую узы постылого брака.

Она сумела, хоть и заикаясь, связно ответить на несколько вопросов о Кларке Гейбле – насколько близким другом он был, как она относится к обвинениям вдовы актера, утверждающей, что именно МЭРИЛИН МОНРО несет ответственность за преждевременную кончину мужа, что это она довела его до сердечного приступа своими капризами и выходками на съемках «Неприкаянных», стала причиной нервного стресса, ну и так далее, – но обсуждать бывшего мужа отказалась. Не стала говорить ни о ком из прошлых мужей, ни о Драматурге, ни о Бывшем Спортсмене. Лишь прошептала так тихо, что слова ее вынужден был повторить стоявший рядом адвокат (Блондинка-Актриса все время опиралась на его руку): «Я бесконечно уважаю их обоих».