Блумсберийская красавица

Такая жестокость была невыносима Долли. Его измучила безпрерывная борьба, въ которой онъ всегда оставался побжденнымъ. Врнымъ признакомъ того, что мира между супругами не предвидлось, было возвращеніе Боба, который въ теченіе періода любви находился въ отпуску.

Точныхъ подробностей объ образ дйствій мистриссъ Икль и ея братца, для лучшаго порабощенія коварнаго Долли, я никогда не могъ узнать. Слышалъ только, что они взяли привычку давать ему извстную порцію на обдъ, и заставляли его обдать въ своей комнат; но бдная жертва, поглощенная мрачными мыслями, мало имла апетита, и потому мало обращала вниманія на это оскорбленіе!

Они также отмривали ему кусокъ свчи на вечеръ; но такъ-какъ онъ, обыкновенно, сидлъ въ темнот, раздумывая о своемъ несчастіи, то и эта обида не подйствовала на него. Онъ только презрительно улыбался и пренебрегалъ этими мелкими преслдованіями.

Но должно полагать, что сестрица и братецъ возводили себ что-нибудь очень гадкое (до того гадкое, что, изъ жалости, онъ держалъ это въ секрет), потому что бдный малый почти потерялъ разсудокъ и впалъ въ совершенное отчаяніе.

Одинъ изъ слугъ сообщилъ мистриссъ Икль, что мистеръ Икль тогда-то чистилъ и осматривалъ маленькій пистолетъ. Мистриссъ Икль до смерти перепугалась; она вспомнила, Долли имъ говорилъ, что на всякій случай, держитъ въ ящик своего стола пару пистолетовъ.

Первымъ дломъ Анастасіи было пригласить братца Боба на совщаніе. Съ безпримрнымъ великодушіемъ предложила она этому отважному юнош блестящее порученіе, броситься на мистера Икля и обезоружить его; она даже особенно настаивала на этомъ опасномъ порученіи; но онъ, по таинственнымъ причинамъ, отклонилъ отъ себя предложенное отличіе. Долго совщались. Не лучше ли будетъ призвать медика, и объявить что мистеръ Икль не въ полномъ ум? Или лучше запереть Долли въ его собственной комнат, не давать ни сть, ни пить до тхъ поръ, пока онъ не согласится выдать оружіе и аммуницію? Но по той или другой причин, ни одна изъ этихъ ршительныхъ мрь не была принята. Мистеръ Икль не только не сдлался плнникомъ, но ему стоило только открыть дверь и дать услышать въ корридор свой голосъ, какъ враги летли стремглавъ въ ближайшее убжище, какое только попадалось: такъ, мистера Боба нашли разъ въ шкапу для грязнаго блья; лицо его было обезображено страхомъ и отъ сильныхъ ощущеній потъ лился съ него ручьемъ.

Быть можетъ, мистеръ Икль разсчитывалъ на такой результатъ, а можетъ и то, что самый фактъ чистки пистолетовъ имлъ не боле значенія, чмъ оттачиваніе бритвы. Икль всегда уврялъ меня, что въ то утро ему нечего было длать, и вспомнивъ, что давно уже не смотрлъ своихъ пистолетовъ, онъ принесъ ихъ въ спальни, чтобы почистить для развлеченій отъ тоски.

Но люди, заподозрвшіе въ томъ, что держатъ около себя заряженное огнестрльное оружіе, столь же опасны, какъ и т, у кого револьверы прившены въ поясу. По ночамъ мистриссъ Икль не могла спать. Она каждую минуту ожидала, что холодный конецъ пистолетнаго дула прикоснется къ ея виску. Сначала она хотла не запирать своей двери, чтобы, въ случа необходимости, можно было кликнуть Боба, но ей пришло на умъ, что еслибы убійца и появился, то сначала непремнно долженъ сломать замокъ.

Что же касается до Боба, то онъ не ложился въ постель, пока не приставлялъ къ своей двери комода, въ вид защиты; кром того, онъ каждую ночь клалъ себ подъ подушку ножъ.

Наконецъ, тревога сдлалась до того невыносимою, что мистриссъ Икль ршилась обезпечить себ постороннюю помощь: она пригласила надежнаго человка, родомъ изъ Йоркшейра; человкъ этотъ, одаренный большою физическою силою, служилъ прежде въ пріют для лунатиковъ, а довершилъ свое воспитаніе въ исправительномъ дом. По уполномочію мистриссъ Икль и по распоряженію Боба, онъ долженъ былъ всегда имть на глазахъ бшенаго Долли, и при первомъ удобномъ случа завладть его особою, а слдовательно и пистолетами. Его предупредили, что джентльменъ тронулся разсудкомъ и проч., и хотя не опасенъ, но требуетъ присмотра. Когда Долли въ первый разъ увидлъ этого человка, шедшаго съ лестницы по его слдамъ, онъ, очень естественно, принялъ его за вора и спросилъ:

— Кто вы? Зачмъ пришли?

— Не безпокойтесь, я васъ не обижу, только будьте смирны, возразилъ незнакомецъ ласковымъ тономъ, подходя все ближе и ближе. — Все длается для вашего добра.

— Если вы сейчасъ же не оставите этотъ домъ, то я пошлю за полисменомъ, погрозилъ Долли, сжимая кулаки и приготовляясь къ борьб.

Йоркшейрець, имвшій смутныя понятія о необходимости ласковаго обхожденіи съ лунатиками, обратился къ Даии съ такимъ увщаніемъ, съ какимъ обращаются къ собак, которая кусается.

— Тише, тише! не волнуйтесь, мой добрый джентльменъ! Я здсь, вы знаете! Будьте спокойны! Скоро вы поправитесь, а когда поправитесь, тогда опять все вамъ будетъ позволено.

— Что это значить, грубіянъ? заревлъ Долли, въ свою очередь приблжаясь къ незнакомцу и схватывая его за воротъ.