Бог. Истина. Кривды. Размышления церковного дипломата

Молдова

Страна с 92 процентами православного населения – а это высший показатель на всем постсоветском пространстве и второй в мире – отличается «неубиваемым» благочестием народа. И неисправимым его жизненным оптимизмом. В советское время неунывающие молдавские священники приезжали сдавать сессии в заочном секторе Московской духовной семинарии – и заряжали всех прибаутками и песнями, которые сопровождались употреблением литров коньяка. Простые люди в Молдавии посещали храмы всегда – и всегда сохраняли свой литургический язык, даже на фоне не очень умных попыток церковной русификации. Крепкая вера молдаван сочетается с веселостью их нрава – и в этом нет никакого противоречия. Только люди, не знающие христианства, считают, что нам «полагается» быть угрюмыми, не смеяться, не позволять себе шуток, песен, дружеского застолья.

Молдаванин – человек миролюбивый и не злой по определению. Коллекционеры этнического холодного оружия утверждают, что в Молдавии такового просто нет – разве что вилы. С вином, увы, часто бывает перебор – его дают даже маленьким детям, что не может не влиять на мозги. Миролюбивость же часто приводила к тому, что молдаване были разменной картой в геополитических играх крупных держав – как, впрочем, и большинство православных народов Центральной Европы (не пора ли им уже стать поактивнее и понаступательнее?). После этого нелегкая попытка построить независимость привела, как ни странно, к пропаганде объединения с Румынией – страной, где фактически живет тот же народ с тем же языком, но культура сильно отличается от молдавской, во многом сформированной Российской империей и Советским Союзом. Румынская Православная Церковь решила создать в независимой Молдове свою митрополию – но люди за ней не пошли, духовенство же туда устремилось не самое лучшее. Интеллигентов, призывавших объединиться с соседней страной, народ тоже не очень-то послушал. И если румыны едут работать в романоязычные страны Западной Европы – Италию, Испанию, – то сотни тысяч молдаван работают в России, потому что знают русский (молодежь, впрочем, это знание утрачивает).

В поездках по Молдавии – что в столице, что в селах, что в монастырях – дни всегда состояли их двух вещей: длинных служб и длинных застолий с постоянным пением Multi Ani Traiasca – «Многая лета» по-молдавски. Кстати, когда нашу Церковь отождествляют исключительно со славянами – это неправильно. Есть в ней и романский народ – молдаване, есть в той же стране православный тюркский – гагаузы. Однажды во время Патриаршей литургии в Кишиневе звучали возгласы на их языке, и там слышались слова «падишах», «башка», «Аллах»… Не будем говорить о финно-угорских народах Поволжья и северо-запада России, о православных татарах и кряшенах, о новообращенных выходцах из Средней Азии.

Центром церковной жизни страны много лет является митрополит Владимир (Кантарян) – человек достаточно скромный, неконфликтный, ставший Предстоятелем почти случайно, но обладающий совершенно уникальной харизмой: всех мирить и, что называется, «балансировать интересы». Даже в Приднестровье он – всегда желанный гость.

Кстати, о Приднестровье. Борьба его народа была справедливой – особенно в период реальной опасности присоединения Молдовы к Румынии, со вхождением в НАТО и прочими прелестями. Конфликт, увы, до сих пор не разрешен, и вряд ли кто-то может отрицать право большинства приднестровцев считать себя частью «русского мира». Но разделительная линия, хоть на ней и стоят миротворческие силы, давно стала формальностью. Жители Тирасполя ездят на работу в Кишинев – и наоборот. В Приднестровье прекрасно уживаются русские, украинцы, молдаване – несмотря на все перипетии последних лет. А церковная культура остается по сути молдавской – при том, что руководящая часть духовенства принадлежит к этническим русским.

Небольшая, но экономически сильная республика тщательно поддерживает атрибуты своей самостоятельности. Как-то мы с одним коллегой пошли в Тирасполе попить пива. Российские рубли нигде не принимали, доллары, евро или карточки – тоже. Только приднестровские рубли. День был праздничный, обменники не работали, банкоматы – тоже. После получасовых скитаний нашли-таки один банкомат, который выдал мне… российские банкноты. Пришлось возвращаться в гостиницу и освежаться в душном, переполненном кафе – чтобы потом рассчитаться «по безналу».

Грузия