Бог. Истина. Кривды. Размышления церковного дипломата

Посетить эту землю мне довелось всего два раза, причем с огромным разрывом. Впервые я попал туда году в 1987-м, когда в Тбилиси служил в армии Юра Шубин, ныне известный православный общественник. Проехал на поезде по красивейшим местам Кавказа, остановился у знакомых, периодически посещал Юру, а так целыми днями ходил по Тбилиси, ездил в Мцхету. Что разительно контрастировало с Москвой – так это открытое исповедание веры многими «системными» людьми. В главный тогда действующий храм Тбилиси – Кашвети, собор святого Георгия – ходили известные врачи и артисты, да и вообще людей среднего возраста было немало (в России до середины девяностых преобладали бабушки). На лобовых стеклах машин часто можно было увидеть иконы – подчас наряду с портретами Сталина. Были образа и во многих домах – чуть ли не в большинстве их на самом деле.

Грузины отличаются совершенно необычным гостеприимством – такого я не видел более нигде. Тебе с радостью объяснят, как куда пройти и проехать (иногда только больше запутав), накормят всякой всячиной. Платой за угощение, правда, бывают долгие расспросы и разговоры на много часов. Зашел я в первый свой приезд в тбилисскую пивную. Взял хачапури, пива и начал одинокую трапезу – как наивно полагал, быструю. Вскоре подсел старик, спросил, откуда я такой взялся. Честно ответив, что из Москвы, я принялся с опаской допивать пиво – но не тут-то было. Дед позвал другого, тот третьего и четвертого, потом подсело еще человек пять, на всю компанию заказали пива, и мне пришлось отдуваться за политику партии-правительства.

– Вот ты в Москве Горбачева увидишь? – спросил меня главный аксакал.

– Да вряд ли, – уныло пробормотал я.

– А ты сходи к нему, обязательно, да?

– Зачем?

– А скажи ему правду. Передай ему от нас от всех, что он пидарас.

Речь шла о вырубке виноградников в рамках горбачевской антиалкогольной кампании. В Москве такую беседу при всем честном народе было еще трудно себе представить.

Грузины – люди прямые и очень ценящие свою свободу. Любые власти они ругают всегда и везде. Может быть, поэтому прекрасная страна постоянно страдает от слабого руководства и от частой его смены – правитель никогда не нравился и всегда «опускался ниже плинтуса» в досужих разговорах.

На этом фоне выделяется авторитет Патриарха Илии II, несопоставимый с рейтингом кого-либо из политиков. Впрочем, и его грузины, включая священнослужителей, могут помянуть в беседе бранным словом. Иногда – неприличным.

Второй раз я посетил Грузию уже в нынешнем десятилетии. И был рад тому, что характер народа никак не изменился. Те же толпы людей разного возраста в храмах, те же длинные застолья, та же бурная политическая ругань. Отношение к русским хуже не стало, хотя грузины очень тяжело переживают потерю Южной Осетии, расположенной в 50 километрах от Тбилиси (Абхазия, за которую воевали с гораздо большим кровопролитием, все-таки многим видится теперь почти чужой). Русский язык в магазинах и ресторанах употребляют охотно – даже многие молодые люди, учившие его в школе или самостоятельно. В Тбилиси и Мцхете – полно русскоязычных туристов, в том числе из Украины и Белоруссии. Много и паломнических групп.

Удивительным образом в Грузии сохранилось отшельничество – даже в советское время в труднодоступных районах жили монахи, к которым знающие люди ездили со всего Союза. И сейчас в стране есть очень авторитетные келлиоты вроде архимандрита Рафаила (Карелина), притягивающие паломников. По правде сказать, мне такой образ монашества нравится больше, чем прагматически ориентированные крупные обители, где «личный состав» подозрительно быстро меняется…

Армения

Здесь удалось побывать лишь по официальным поводам – и хозяева всегда давали понять визитерам, что несут на себе горечь страданий многих поколений, а также не прекращающегося нынешнего конфликта. Никаких бурных объятий и долгих посиделок. Неспешные беседы – и сосредоточенность принимающей стороны. Иногда даже замкнутость, «самодостаточность».

Этим чертам национального характера соответствуют и строгость армянского богослужения, и мудрая трагичность литургической музыки Екмаляна и Комитаса, и очень аскетичное храмовое убранство. Народ пережил за свою историю очень многое – и сохранил одну из самых древних в истории христианских культур. Между прочим, именно Армения в 301 году первой ввела христианство как государственную религию, и сегодня армянский народ не стыдится твердой связи между верой и национальным самосознанием – как бы кто ни пытался объявить такую связь ретроградным явлением в провозглашенный Западом век «плавильных котлов». История научила армян сплочению и взаимопомощи. Они могут сколько угодно спорить и даже драться друг с другом – как во время волнений 2016 года в Ереване – но никогда не скатятся до гражданской войны. Поддержка диаспорами своей родины феноменальна – как и взаимопомощь внутри самих диаспор. Армянские храмы и общины можно встретить везде – в Иране, Африке, Юго-Восточной Азии, не говоря уж практически о любой стране Европы и обеих Америк.