Бойся Дика (СИ)

В поношенной длинной футболке, синих джинсах и грязных кроссовках. Один возле дерева и еще не гей.

Спускаюсь вниз, в последний — а может и не в последний — раз оглядываю просторное помещение. Ну, пока, деревянный стол, мне приятно было завтракать с тобой, пока, диван, я на тебе так и не полежал, пока, телик, ты мне не понравился, и пока, камин, надеюсь, тебя еще удастся разжечь.

— Что за щенячий взгляд? — от Дика ни мысли не скрыть. — Бля, Рэнди, я тебя трахнул как телку, но телкой-то не сделал, — толкает в плечо, — что за сантименты?

Мы садимся в машину, а тот всё не затыкается:

— А ты меня любишь, Дик? — передразнивает не без угара и со смехом, дьявольским и… больным.

Сука.

========== 33-я глава ==========

— Ушел! — кричу, но никто так и не отвечает, поэтому с равнодушием закрываю за собой. Ну и ладно, долго с молчанием они не протянут, да и я достаточно взрослый, чтобы игнорирование уже не вгоняло в слезы. Хах, слезы…

Утро ветреное и зябкое, уши чуть не отмерзают, и я развлекаю себя пинанием камушков по пути в школу. Что ожидает сегодня? Дик точно придет, вчера перед прощанием и покиданием его машины, вчера, до быстрого поцелуя, о котором думал всю ночь, спросил, увидимся ли в понедельник в школе, и он ответил, усмехаясь:

— Конечно, заявлюсь.

Но не спросил насчет того, как мне себя вести. Можно ли мне общаться или хотя бы здороваться с ним? Я могу смотреть так, чтобы Арти не запалил? И будет ли Арти вообще палить?

Вот это не оставляет равнодушным.

— Доброе утро, мистер Хандельман, — машу директору, запирающему свою припаркованную машину.

— Ты называешь это добрым? Ты знаешь, что десять лет назад небо было точно таким же, и нас почти затопило в тот день? — косо смотрит на меня, а потом задирает голову. — Я помню это небо, цвет пепла.

Цвет пепла… ох уж эти стариканы, всё помнят, всё заботятся… да не о том.

— А-а-а-а, ну, тогда веселое утро, мистер Хандельман, — машу ему снова и сматываюсь в школу.

Вытаскиваю учебник и слышу, как справа открывается шкафчик. Шкафчик Джеффа, а это значит, что и сам Джефф рядом. Поздороваться?

— Привет, — он словно думал о том же. — Как жизнь?

— И тебе привет, — захлопываю шкафчик и наблюдаю, как Джефф вытаскивает тот же самый учебник. Первый — немецкий, черти его дерите. — Нормально, как сам?

Джефф пожимает плечами и оборачивается, чтобы посмотреть печальным взглядом:

— Дик меня прокатил, прикинь? Выходные в мусорной корзине возле закусочной. Валяются вместе с недоеденным хот-догом.

Бля, забавный он всё-таки, ну, до чего забавный!

— А чего хот-дог не доел?

— Хах, почему ты спрашиваешь именно это? — Джефф прыскает со смеху, а потом каменеет лицом. — Идут.

Оглядываюсь, и вижу, что действительно идут. Чёртов Питер Паркер, смурной и жующий жвачку, и вполне себе довольный Дик, улыбающийся и отвечающий на приветствия.

— Как дела? — шкафчик Дика далеко, но не насколько, чтобы невозможно было поговорить. Вот он и говорит.

— Хорошо, — отвечаю, и даже не знаю, должен ли спросить то же самое.

— Хочу ссать, — Пит хлопает дверцей и вытаскивает жвачку изо рта, чтобы прилепить ее на чужой шкафчик внизу. — Хочу с-с-с-ссать.

Долго не задерживаются, вероятно, потому, что у Пита уже в ушах булькает, и он торопится пройти мимо в туалет, только так торопится, что задевает меня плечом. Ну, бля, точно дежа-вю.

Тормозит, смотрит не особо добро, но, вместо того, чтобы обматерить, бросает громкое:

— Приветик, Рэнди, — и сваливает даже ускореннее, а Дика уже и след простыл.

Ловлю внимательный взгляд Джеффа, и всё, что могу, это руками развести и сказать:

— Пойдем на немецкий, — пока сам Джефф ничего не придумал.

*

— Мистер Лион озверел, — шепчет Кит, наклонившись над столом, — я столько не прочитаю до четверга.

— Тогда вообще не читай, — беру наггетс и окунаю в сырный соус. — Делов-то.

— Ага, а что если потом тест? — хмыкает и качает головой. — Это, блин, всё из-за вас, репетиции проходят так убого, вот посмешище-то будет перед Рождеством.

— И в центре этого посмешища — я, — Джефф отодвигает поднос, толком и не съев ничего. — Пиздец, на хуй мне этого Ральфа втюхали.

Мы с Китом смеемся, и Джефф вконец падает духом со словами:

— У меня еще родители придут поглядеть… а там — ржака полная.

— У всех предки придут, — переставая смеяться, говорит Кит, — даже мои, хотя я и не участвую.

Меж ними завязывает разговор о декорациях, держащихся на соплях, и невероятном актерском «таланте» нового Джека, а я поглядываю на Дика.

«Ты можешь быть мне ближе всех, Рэнди… ближе Джеффа, Пита, отца, ближе всех…»

Он не бросает на меня ни одного взгляда, Арти рядом с ним спокойно попивает колу, а потом Кенни стучит по столу, и они там заливаются хохотом. Арти, не подготовившись, прыскает колой, и все вскакивают со своих мест, фыркая и повторяя: «Да бля!». Дик не исключение. Ну и тупые же, а.

После ланча, когда еще есть десять минут до начала занятия, а я уже бреду в сторону живописи, приходит сообщение: «Не заходи, жди возле».

Что за хрень? Не заходи куда? Жди возле чего? Почему он, Дик, не любит дописывать фразы, тогда они хотя бы имели смысл.