Большие надежды

Towards the marshes I now went straight, having no time to spare.	И так как времени у меня оставалось в обрез, я направился, никуда не заходя, прямо к болотам.
Chapter LIII	ГЛАВА LIII
It was a dark night, though the full moon rose as I left the enclosed lands, and passed out upon the marshes.	Ночь выдалась темная, хотя полная луна взошла, как раз когда я миновал последние сады и вышел на болота.
Beyond their dark line there was a ribbon of clear sky, hardly broad enough to hold the red large moon.	За черной их далью светила узкая полоска чистого неба, - огромная красная луна едва на ней умещалась.
In a few minutes she had ascended out of that clear field, in among the piled mountains of cloud.	Через несколько минут она поднялась выше и скрылась за низко нависшей грядой облаков.
There was a melancholy wind, and the marshes were very dismal.	Уныло завывал ветер, на болотах было очень тоскливо.
A stranger would have found them insupportable, and even to me they were so oppressive that I hesitated, half inclined to go back.	Человек, попавший сюда впервые, просто не выдержал бы этой тоски, и даже у меня так сжалось сердце, что я заколебался - не повернуть ли обратно.
But I knew them well, and could have found my way on a far darker night, and had no excuse for returning, being there.	Но я знал болота с детства, не заплутался бы здесь и в более темную ночь, и раз уж я сюда приехал, никаких предлогов для отступления у меня не было.
So, having come there against my inclination, I went on against it.	Итак, приехав сюда против своего желания, я против желания пошел дальше.
The direction that I took was not that in which my old home lay, nor that in which we had pursued the convicts.	Путь мой лежал не в ту сторону, где находился наш дом, и не в ту, где мы когда-то ловили беглых.
My back was turned towards the distant Hulks as I walked on, and, though I could see the old lights away on the spits of sand, I saw them over my shoulder.	Плавучая тюрьма была далеко позади меня, и огонь старого маяка на песчаной косе я видел, только когда оглядывался.
I knew the limekiln as well as I knew the old Battery, but they were miles apart; so that, if a light had been burning at each point that night, there would have been a long strip of the blank horizon between the two bright specks.	Печь, где жгли известь, я знал так же хорошо, как старую батарею, но их разделяло много миль пустынных болот, и если бы в ту ночь в обеих этих точках горели огни, между ними тянулась бы длинная черная линия горизонта.
At first, I had to shut some gates after me, and now and then to stand still while the cattle that were lying in the banked-up pathway arose and blundered down among the grass and reeds.	Вначале я кое-где закрывал за собой ворота в изгородях и несколько раз останавливался, давая время коровам, разлегшимся на сухой тропинке, подняться и неуклюже убрести в траву и камыш.
But after a little while I seemed to have the whole flats to myself.	Но вскоре все вокруг меня словно вымерло, я остался совсем один.
It was another half-hour before I drew near to the kiln.	И еще полчаса я шел, прежде чем приблизился к печи.
The lime was burning with a sluggish stifling smell, but the fires were made up and left, and no workmen were visible.	Известь горела, издавая тяжелый, удушливый запах, но рабочих не было видно, - огонь зажгли на всю ночь.