Бомбейский сапфир (СИ)

— Всё? Так и уйдешь, даже не дослушаешь? — Драко откинулся назад на локтях и опрокинулся чуть ниже, чем рассчитывал, — перина была слишком мягкой для такого маневра.

— Ну, давай, — Гарри сложил руки на груди, — добивай. — Он мимолетно удивился спокойному тону Малфоя. И, вообще, разговор что-то очень мирный был… Странно.

— Ты же, вроде, интересовался, как я к тебе отношусь и чего хочу, что чувствую, нет?

— Нет.

— Ну нет, так нет, — протянул Драко и похлопал ладонью по постели. — Тогда потом, может, и правильно. А сейчас один поцелуй — и будем спать. Иди сюда. Раздевайся.

— Шо… Что?! — Гарри растерялся от окатившего его коктейля ярости и недоумения. — Издеваешься, дря… коз… — возглас застрял в горле.

— Ты хотел сказать «Драко»? Там другие буквы. Что непонятного в слове «спать»? Эс, эл, дабл и, пи… по-английски разучился? — И практически без паузы, мягко: — Любовь моя.

Поттер снова сел на пол.

..............................................

(1) Это не трах и спер... ма, это латинский императив: Делай и надейся!

(2) Заключаю тебя в стекло... навечно! (та же латынь)

====== Глава двенадцатая. Fabula docet (1) ======

Поднявшись с неимеющимися в Лондоне петухами, Кричер бодро потянулся, сменил надоевшую синюю наволочку на веселенькую в цветочек и отправился к себе в кладовку, ибо ночевал он сегодня на чердаке в тайном гнезде за стропилом — во избежание, так сказать…

— Чтой-то? — удивился он, отперев собственным заклятием заставленный стеллажами тесный закуток. — Кто снова нагадил? Стараешься, понимаш, для полукровки стараешься, а он — то добро хозяйское разбазаривает, то посуду лабораторную бьет… Лужа какая-то. Ну, никакого воспитания! — Домовик призвал веник и стал раздраженно заметать в угол осколки стекла, потом расколдовал висящий под потолком мешок, уселся на продавленный топчан и принялся натирать фамильное столовое серебро, вазы и конфетницы, комментируя каждую спасенную вещицу:

— Вот этот молочник, например, разве забудешь, тонкая гравировка! Леди Хестер заказывала в Италии. Или эта, — замечтался он над чашей для пунша, нежно проводя мягкой тряпочкой по её выпуклому боку, — Джимбо Бишвик преподнёс, когда мисс Мисипиноя Блэк ему согласие на брак дала. Ну эти вилки можно и в расход на каждый день, хозяин Орион их не любил, хотел племяннице, тьфу, растрёпе-Молли (2) подарить, да помер… Не, она тогда замуж за сынка миссис Цедреллы собралась, и он передумал, говорил, толку в таком союзе не будет — и точно, вон, воровку родили… Так, а это что у нас? Забыл я что-то, — буркнул Кричер. — А! Это, кажется, госпожа Доротея, бабка нашего распрекрасного хозяина-раззявина, который добро не бережет, купила. Ничего так половничек, только ручка погнулась. Точно, там еще пара ему должна быть для грибного соуса с носиком, и…

Из гостевой спальни, расположенной на втором этаже, раздался леденящий душу крик.

*

… Ещё один, явно не собственный крик привёл Гарри в чувство. Чувство сильно отдавало паникой и родило чёткую картинку — воспоминание о Турнире трех волшебников:

— Дра-хо-о-охо-оны! — задушено хрипнул он. — Спаса-а-а-й… и… х-х-х!

Ответный хрип был более музыкальный и настойчиво походил на… мурчание?

— Не ори на ухо!.. Да пожалуйста, — ответило мутное светлое пятно, оно приблизилось, превращаясь в малфоевское заспанное, но улыбающееся лицо. — Но ещё особо не за что; я не понял, за что спасибо-то и это кого «их»?

— Что происходит? — потребовал ответа Поттер, поерзав в холодных тентаклях. — Тебе не кажется, что мы как бы стоим, то есть висим… вертикально? Ни хрена не вижу! — Он попробовал достать ногой пола, но неудачно. — Твои шутки?

Драко захихикал и, подняв Гаррин подбородок, неожиданно поцеловал его в губы.

И тут же отпрянул:

— Фу-у-у!

Гарри не то что во вкус войти не успел, а едва дыхание Малфоя распробовал…

— Чем это от тебя воняет? — спросил тот строго.

Поттер от такой молниеносной атаки и не менее неожиданного отступления совсем растерялся, будто не аврор он вообще, а барышня на первом свидании:

— А?

— Точно! — воскликнул Драко, висящий в прямом смысле между небом и землёй. — Амортенция. Где налакался? Хотя… понятно, — сам себя перебил он, — Браун с Боунсихой подлили. Ты кому-то из них что-нибудь обещал, вспоминай?

— Нет. — Гарри точно это помнил, не до флирта ему было на той проклятой вечеринке.

— То-то я смотрю, ты такой пылкий и решительный вчера был! — Ухмыльнулся, но по-доброму, почти невидимый Драко. — А то так, без приворотов, и не признался бы, да?

— Нет, — неизвестно на что, скорее на свои мысли, ответил Поттер. — А ничего, что мы как-то непонятно уже несколько минут в воздухе висим? Эй, Малфой, что, вообще, происходит?! И ты чего такой спокойный? Или это у меня одного галлюцинации, Драко?

— Да, Вирнви, отпускай, опускай в смысле, но осторожненько! — скомандовал тот, задрав голову. — Ой, как всё запущено — это мне теперь тебе, По… Гарри, полгода зелье от твоей слепошарости варить? А если бы Амортенции друг друга не перебили, что бы ты делал сейчас? Предложение руки и сердца Амелии или Лаванде? Фу! Ну фу же!