Божественная комедия

⁸² И, тая, растворяется налёт

      Окрестной мглы, чтоб небо озарилось

      Неисчислимостью своих красот, —

⁸⁵ Таков был я, когда со мной делилась

      Своим ответом ясным госпожа

      И правда, как звезда в ночи, открылась.

⁸⁸ Чуть речь её дошла до рубежа,

      То так железо, плавясь в мощном зное,

      Искрит, как кольца брызнули, кружа.

⁹¹ И все те искры мчались в общем рое,

      И множились несметней их огни,

      Чем шахматное поле, множась вдвое.[1699]

⁹⁴ Я слышал, как хвалу поют они

      Недвижной Точке, вкруг неё стремимы

      Из века в век, как было искони.

⁹⁷ И видевшая разум мой томимый

      Сказала: "В первых двух кругах кружат,

      Объемля Серафимов, Херувимы.

¹⁰⁰ Покорны узам,[1700] бег они стрёмят,

       Уподобляясь Точке, сколько властны;

       А властны — сколько вознесён их взгляд.

¹⁰³ Ближайший к ним любви венец прекрасный

       Сплели Престолы[1701] божьего лица;

       На них закончен первый сонм трёхчастный.

¹⁰⁶ Знай, что отрада каждого кольца —

       В том, сколько зренье в Истину вникает,

       Где разум утоляем до конца.

¹⁰⁹ Мы видим, что блаженство возникает

       От зрения, не от любви; она

       Лишь спутницей его сопровождает;

¹¹² А зренью мощь заслугами дана,

       Чьи корни — в милости и в доброй воле;

       Так лестница помалу пройдена.[1702]

¹¹⁵ Три смежных сонма, зеленея в доле

       Вовеки нескончаемой весны,

       Где и ночной Овен[1703] не властен боле,

¹¹⁸ «Осанною» всегда оглашены

       На три напева, что в тройной святыне

       Поют троеобразные чины.

¹²¹ В иерархии этой — три богини:[1704]

       Сперва — Господства, дальше — Сил венец,

       А вслед за ними — Власти, в третьем чине.

¹²⁴ В восторгах предпоследних двух колец

       Начала и Архангелы витают;

       И Ангельская радость наконец.

¹²⁷ Все эти сонмы к высоте[1705] взирают

       И, книзу[1706] власть победную лия,

       Влекомы к богу, сами увлекают.

¹³⁰ И Дионисий[1707] в тайну бытия

       Их степеней так страстно погружался,

       Что назвал их и различил, как я.

¹³³ Григорий[1708] с ним потом не соглашался;

       Зато, чуть в небе он глаза раскрыл,

       Он сам же над собою посмеялся.

¹³⁶ И если столько тайных правд явил

       Пред миром смертный, чуда в том не много:

       Здесь их узревший[1709] — их ему внушил

¹³⁹ Средь прочих истин этого чертога".

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Девятое, кристальное небо, или Перводвигатель (окончание)

¹ Когда чету, рождённую Латоной,

     Здесь — знак Овна, там — знак Весов хранит,

     А горизонт связует общей зоной,

⁴То миг, когда их выровнял зенит,

     И миг, в который связь меж ними пала

     И каждый в новый небосвод спешит,

⁷ Разлучены не дольше, чем молчала

     С улыбкой Беатриче,[1710] всё туда

     Смотря, где Точка взор мой побеждала.[1711]

¹⁰ Она промолвила: "Мне нет труда

      Тебе ответить, твой вопрос читая[1712]

      Там,[1713] где слились все «где» и все «когда».

¹³ Не чтобы стать блаженней, — цель такая

      Немыслима, — но чтобы блеск лучей,

      Струимых ею, молвил «Есмь», блистая, —

¹⁶ Вне времени, в предвечности своей,

      Предвечная любовь сама раскрылась,

      Безгранная, несчётностью любвей.

¹⁹ Она и перед этим находилась

      Не в косном сне, затем что божество

      Ни «до», ни «после» над водой носилось.

²² Врозь и совместно, суть и вещество

      В мир совершенства[1714] свой полет помчали, —

      С тройного лука три стрелы его.[1715]

²⁵ Как в янтаре, стекле или кристалле

      Сияет луч, причём его приход

      И заполненье целого совпали,

²⁸ Так и Творца троеобразный плод

      Излился, как внезапное сиянье,

      Где никакой неразличим черёд.

³¹ Одновременны были и созданье,

      И строй существ; над миром быть дано

      Вершиной тем, в ком — чистое деянье,

³⁴ А чистую возможность держит дно;

      В средине — связью навсегда нетленной

      С возможностью деянье сплетено.[1716]

³⁷ Хоть вам писал Иероним[1717] блаженный,

      Что ангелы за долгий ряд веков

      Сотворены до остальной вселенной,

⁴⁰ Но истину на множестве листов

      Писцы святого духа[1718] возвестили,

      Как ты поймёшь, вникая в смысл их слов,

⁴³ И разум видит сам, поскольку в силе,

      Что движители вряд ли долго так

      Без подлинного совершенства были.[1719]

⁴⁶ Теперь ты знаешь, где, когда и как

      Сотворены любови их собора,[1720]

      И трёх желаний жар в тебе иссяк.

⁴⁹ До двадцати не сосчитать так скоро,

      Как часть бесплотных духов привела

      В смятенье то, в чём для стихий опора.[1721]

⁵² Другая часть, оставшись, начала

      Так страстно здесь кружиться, что начатый

      Круговорот прервать бы не могла.

⁵⁵ Причиною паденья был в проклятой

      Гордыне тот, кто пред тобой предстал,

      Всем гнётом мира отовсюду сжатый.[1722]

⁵⁸ Сонм, зримый здесь, смиренно признавал

      Себя возникшим в Благости бездонной,

      Чей свет ему познанье даровал.

⁶¹ За это, по заслугам вознесённый

      Чрез озаряющую благодать,

      Он преисполнен воли непреклонной.

⁶⁴ И ты, не сомневаясь, должен знать,

      Что благодать нисходит по заслуге

      К любви, раскрытой, чтоб её принять.

⁶⁷ Теперь ты сам об этом мудром круге,

      Раз мой урок тобою восприят,

      Немалое домыслишь на досуге.

⁷⁰ Но так как вам учёные твердят,

      Природу ангелов изображая,

      Что те, мол, мыслят, помнят и хотят,

⁷³ Скажу ещё, чтобы тебе прямая

      Открылась правда, на земле у вас

      Двусмысленным ученьем повитая.