Читаем Братство Колокола. Секретное оружие СС полностью

Многие исследователи убийства Кеннеди указывали на то, что записная книжка Ли Харви Освальда содержала адреса людей, которые едва ли стали бы водить знакомство с «безумным убийцей-одиночкой», включая агентов ФБР. Другие говорили, будто марксистские связи Освальда носили все признаки того, что его готовили на роль перебежчика.

Однако при таком количестве странных связей с нацистами на каком-либо этапе в длинной череде убийств и «смертей в результате несчастного случая», последовавших за убийством Кеннеди, средства массовой информации наверняка раскопали бы ту или иную информацию и опубликовали ее. Тем не менее ни одно из крупных средств массовой информации США ни словом не обмолвились о связях Освальда с нацистами, фигурировавшими в его записной книжке.

И все же в 1976 году свет увидела книга известной журналистки Сибил Лик и Берта Шуга под названием «Цепь убийств» («Assassination Chain»), пользовавшаяся определенной популярностью. Автором предисловия к ней был никто иной, как Джек Андерсон. В одной из ее глав — «Сценарий с участием правых экстремистов» — сообщается следующее:

После ареста Освальда сотрудники нашли в его записной книжке адреса генерала Уокера и Джона Линкольна Рокуэлла. Эти имена внесли дополнительную путаницу, поскольку в его записной книжке значился также адрес агента ФБР Хости, характер связи которого с Освальдом так и остался невыясненным [494].

Да, Освальд обвинялся в покушении на убийство генерала Эдвина Уокера. Но это едва ли объясняет присутствие в его записной книжке адреса агента ФБР Хости, если только Освальд не планировал его убийство, или если истинная роль генерала Уокера была вовсе не той, о какой нам говорили.

В любом случае, наибольший интерес представляет фигура Джорджа Линкольна Рокуэлла, лидера американской нацистской партии. Факт его связи с Освальдом представляется чрезвычайно странным, если только не вспомнить предположения Брассел относительно существования секретной базы ЦРУ на военно-воздушной базе Ацуги в Японии, где служил Освальд и где организация Рейнхарда Гелена готовила людей для проведения тайных операций на территории Советского Союза.

Но почему никто ничего не говорил об этом? Ведь присутствие в записной книжке Освальда адреса лидера американской нацистской партии подтверждает версию «безумного одиночки»! Но никто не стал бы говорить об этом, если бы связь была реальной и свидетельствовала что-нибудь об Освальде и заговоре против президента.

Другими словами, если Освальда специально готовили для операции такого рода — на что указывает его пребывание в Советском Союзе, — то этим занималась группа бывших нацистов по заданию ЦРУ, но, возможно, также и в своих собственных целях.

Существует свидетельство того, что, находясь в Японии, Освальд был связан с немцами. В одной из самых необычных книг, посвященной убийству Кеннеди, «Не находились ли мы под контролем?» («Were we Controlled?»), Линкольн Лоуренс приводит показания Нельсона Дельгадо, бывшего морского пехотинца, служившего вместе с Освальдом в Калифорнии.

Дельгадо: «Итак, как я уже говорил, Освальд пытался учить меня русскому языку, но иногда мне казалось, что он говорит со мной по-немецки». И позже, во время того же допроса… Лайбеллер: «Вам показалось, что это был немецкий?» Дельгадо: «Да». И затем: «Тогда я мог только предположить, что это идиш или немецкий, а впоследствии, когда меня перевели в Германию, мне стало ясно, что он говорил со мной по-немецки». Далее Дельгадо (являвшегося, по его собственному признанию, ближайшим другом Освальда по службе) спросили, встречал ли он Освальда в Германии. Дельгадо: «Нет, хотя я и хотел с ним встретиться… Мне было известно, что он находится в Германии и ходит в какую-то школу…» [495]

Перейти на страницу:

Похожие книги

1812. Всё было не так!
1812. Всё было не так!

«Нигде так не врут, как на войне…» – история Наполеонова нашествия еще раз подтвердила эту старую истину: ни одна другая трагедия не была настолько мифологизирована, приукрашена, переписана набело, как Отечественная война 1812 года. Можно ли вообще величать ее Отечественной? Было ли нападение Бонапарта «вероломным», как пыталась доказать наша пропаганда? Собирался ли он «завоевать» и «поработить» Россию – и почему его столь часто встречали как освободителя? Есть ли основания считать Бородинское сражение не то что победой, но хотя бы «ничьей» и почему в обороне на укрепленных позициях мы потеряли гораздо больше людей, чем атакующие французы, хотя, по всем законам войны, должно быть наоборот? Кто на самом деле сжег Москву и стоит ли верить рассказам о французских «грабежах», «бесчинствах» и «зверствах»? Против кого была обращена «дубина народной войны» и кому принадлежат лавры лучших партизан Европы? Правда ли, что русская армия «сломала хребет» Наполеону, и по чьей вине он вырвался из смертельного капкана на Березине, затянув войну еще на полтора долгих и кровавых года? Отвечая на самые «неудобные», запретные и скандальные вопросы, эта сенсационная книга убедительно доказывает: ВСЁ БЫЛО НЕ ТАК!

Георгий Суданов

Военное дело / История / Политика / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное