Читаем Бриллианты и ржавчина (СИ) полностью

Тот заброшенный храм, в котором мы проводили ритуал, был очень красив и весь порос мхом и травой, что придавало ему немалую долю мистицизма. Стоял этот храм в какой-то глуши, и пытаться определить, что же это за глушь, я вовсе не хотела. Да и вряд ли мне это удалось бы – знаний по географии у меня никогда не было слишком много.

В храме хоть и было довольно мило (в моем понимании этого слова), но бесконечная влажность и странные звуки меня раздражали. Как же хорошо иметь «друзей» с телепортом.

Дома я поспешила принять душ (иногда я жалею, что эта кабина не оснащена ионным душем – после многих «вылазок» в люди так и хочется смыть с себя невидимую радиацию и инфекцию) и поскорее завалиться на любимый диван. Следующей книгой, которую мой мозг желал прочитать, был «Кодекс Люцифера», и я, усмехнувшись ироничному названию, открыла первую страницу. Вообще, я могла бы почитать ее и на электронной книге, но, так как та была разряжена до состояния глубокой комы, пришлось долго и нудно рыскать в визуально бесконечной библиотеке особняка.

Стиль у автора был весьма своеобразный, однако чтение оказалось приятным. Не успела я прочитать и трех глав, как услышала ехидный смешок позади себя.

- Бред все это, я сроду не писал никаких кодексов.

Я захлопнула книгу, отложила ее в сторону и повернулась к Люциферу, выжидающим взглядом на него уставившись. Падший, как и всегда, сложил руки на груди и насмешливо посмотрел на меня.

- Ты выяснил, что там было?

- Кое-что очень плохое, - архангел сел в кресло напротив. – Был открыт вход в Чистилище, а там, моя маленькая девочка, томятся души всех монстров и тех, кто был создан задолго до людей.

- Кто же? – мой голос слегка дрогнул.

- Левиафаны, милая. Они выбрались из Чистилища, и это – очень большая проблема, поскольку по силе они превосходят ангелов. А еще питаются людьми, - как бы невзначай добавил Люцифер. – И демоны им тоже не помеха. Хотя с Вельзевулом им придется тяжело. Как и со мной, впрочем.

Ха-ха, очень весело.

Добро пожаловать домой, Селестия.

========== Глава 15. “Мы и они” ==========

Дорогие читатели!

Пожалуйста, простите меня грешную за такое долгое отсутствие продолжения!

Я вернулась и намерена продолжать фанфик. Конечно, не могу обещать, что главы будут большими и будут появляться часто, но они, по крайней мере, вообще будут)

Представленная ниже глава получилась маленькой и не слишком насыщенной событиями, но это все, что у меня пока получилось написать.

Надеюсь, она вас не разочарует :)

POV Селестия.

Оказывается, мир, затопленный кровью, может быть прекрасен. Конечно же, это сугубо мое мнение, хотя что-то подсказывает, что некоторые личности (взять того же Люцифера) его разделяют.

Наверное, страшные бедствия мирового масштаба – это те немногие обстоятельства, заставляющие людей объединяться. Люди все-таки мне не понятны: внутри одной маленькой ячейки общества они могут умудриться создать скандал с морем противоречий, вырастающий вплоть до междоусобной войны. Поразительное людское качество: утрировать одну маленькую неприятность так, что даже сильные мира сего подумают о Конце Света или о каком-нибудь нашествии высокоинтеллектуальных лягушек с Альфа Центавры.

Впрочем, нашествие-то и приключилось, только не лягушек и не с Альфа Центавры. Думаю, для людей это вторжение будет пострашнее, чем прилетевшие в гости пришельцы.

Однако левиафаны – существа более умные, нежели плоды разгулявшейся человеческой фантазии. Никто не заметил ни единого убийства, а семьи тех, чьи облики левиафаны захватили, даже не поняли, что их родственников кто-то подменил. Умно - разрушить систему изнутри.

СМИ молчат, по радио не говорят запирать двери и окна и не выходить из дома, ни на одном канале нет панических криков об «ужасных кровавых убийствах». Правильно: нельзя говорить об убийствах, если их нет.

Наверное, моя позиция в такой ситуации самая незавидная – знать обо всем, но быть не в состоянии что-либо сделать. И пусть мне ничто не угрожает, – пока – я все равно обеспокоена.

Пульт полетел в ни в чем неповинный телевизор (странно, что я вообще его включила). Впрочем, с «зомбо-ящиком» ничего страшного не приключилось.

Все мои планы по вымещению гнева на окружающей обстановке были прерваны звонком во входные ворота, что уже было как минимум подозрительно, ибо в этот особняк обычно врываются без стука. Просто все посетители сего дома вообще не пользуются дверью или хотя бы окном, так как они привыкли просто залетать в него, оказываясь посреди моего любимого зала.

Взяв на всякий случай со стола какой-то мегакрутой супердревний кинжал, оставленный мне Люцифером, я походкой новоиспеченного рекрута в пехотных войсках зашагала к двери и посмотрела на экран, на который передавала изображение камера наблюдения с ворот.

От увиденного кинжал мгновенно выпал из моей руки.

- Это, должно быть, какая-то шутка… - подозрительно прищурив глаза, произнесла я.

Подняв с пола упавшее оружие, я спрятала его в рукав кофты, держа за рукоять и прижав к руке тыльной стороной. Вряд ли это мне поможет, но так я, по крайней мере, чувствую себя спокойнее.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Север и Юг
Север и Юг

Выросшая в зажиточной семье Маргарет вела комфортную жизнь привилегированного класса. Но когда ее отец перевез семью на север, ей пришлось приспосабливаться к жизни в Милтоне — городе, переживающем промышленную революцию.Маргарет ненавидит новых «хозяев жизни», а владелец хлопковой фабрики Джон Торнтон становится для нее настоящим олицетворением зла. Маргарет дает понять этому «вульгарному выскочке», что ему лучше держаться от нее на расстоянии. Джона же неудержимо влечет к Маргарет, да и она со временем чувствует все возрастающую симпатию к нему…Роман официально в России никогда не переводился и не издавался. Этот перевод выполнен переводчиком Валентиной Григорьевой, редакторами Helmi Saari (Елена Первушина) и mieleом и представлен на сайте A'propos… (http://www.apropospage.ru/).

Софья Валерьевна Ролдугина , Элизабет Гаскелл

Драматургия / Проза / Классическая проза / Славянское фэнтези / Зарубежная драматургия
Театр
Театр

Тирсо де Молина принадлежит к драматургам так называемого «круга Лопе де Веги», но стоит в нем несколько особняком, предвосхищая некоторые более поздние тенденции в развитии испанской драмы, обретшие окончательную форму в творчестве П. Кальдерона. В частности, он стремится к созданию смысловой и сюжетной связи между основной и второстепенной интригой пьесы. Традиционно считается, что комедии Тирсо де Молины отличаются острым и смелым, особенно для монаха, юмором и сильными женскими образами. В разном ключе образ сильной женщины разрабатывается в пьесе «Антона Гарсия» («Antona Garcia», 1623), в комедиях «Мари-Эрнандес, галисийка» («Mari-Hernandez, la gallega», 1625) и «Благочестивая Марта» («Marta la piadosa», 1614), в библейской драме «Месть Фамари» («La venganza de Tamar», до 1614) и др.Первое русское издание собрания комедий Тирсо, в которое вошли:Осужденный за недостаток верыБлагочестивая МартаСевильский озорник, или Каменный гостьДон Хиль — Зеленые штаны

Тирсо де Молина

Драматургия / Комедия / Европейская старинная литература / Стихи и поэзия / Древние книги
Дело
Дело

Действие романа «Дело» происходит в атмосфере университетской жизни Кембриджа с ее сложившимися консервативными традициями, со сложной иерархией ученого руководства колледжами.Молодой ученый Дональд Говард обвинен в научном подлоге и по решению суда старейшин исключен из числа преподавателей университета. Одна из важных фотографий, содержавшаяся в его труде, который обеспечил ему получение научной степени, оказалась поддельной. Его попытки оправдаться только окончательно отталкивают от Говарда руководителей университета. Дело Дональда Говарда кажется всем предельно ясным и не заслуживающим дальнейшей траты времени…И вдруг один из ученых колледжа находит в тетради подпись к фотографии, косвенно свидетельствующую о правоте Говарда. Данное обстоятельство дает право пересмотреть дело Говарда, вокруг которого начинается борьба, становящаяся особо острой из-за предстоящих выборов на пост ректора университета и самой личности Говарда — его политических взглядов и характера.

Александр Васильевич Сухово-Кобылин , Чарльз Перси Сноу

Драматургия / Проза / Классическая проза ХX века / Современная проза