Будь сильным как лев. Как родителям научить своих детей противостоять буллингу

Чтобы освободиться от проблем, связанных с буллингом, дети должны учиться понимать, что для них по-настоящему важно, а затем принимать соответствующие решения, и нести за них ответственность. Что мне важнее – показать другим, что им не позволено меня оскорблять, или просто не подпускать к себе эти оскорбления? С точки зрения ближайшей перспективы, кажется, что лучше постоять за себя, но что будет выгоднее в долгосрочной перспективе? И если я потом решу оставаться спокойным и расслабленным, поскольку, как известно, в спокойствии сила, я должен быть готов к тому, что некоторые взрослые скажут мне, что нельзя позволять так с собой обращаться. То есть я привнесу в свою жизнь больше спокойствия, но утрачу при этом понимание со стороны тех, кто считает, что нужно дискутировать по любому поводу.

Я помню одну ситуацию в школе Дортмунда, с которой я довольно длительное время сотрудничал и в которой часто был наблюдателем на переменах. На одной перемене неподалеку от меня стоял мальчик из Сирии, и в этот момент из кустов рядом с ним послышалось шипение: «Говнюк-иностранец!». И дальше: «Что ты здесь забыл? Убирайся обратно через море!». Этот сирийский мальчик уже некоторое время посещал мои тренинги и знал, что может решать, какие слова ему принимать, а какие оставлять отправителю. Он был знаком с образом мысленной отрыжки и нарастил солидный «защитный слой». Поэтому он лишь мельком взглянул на кусты, отвернулся и заговорил с одной девочкой:

– Пойдем на качели?

Девочка кивнула, и они вдвоем пошли качаться. Юноша как будто не испытывал никаких негативных эмоций. Он выглядел спокойным и расслабленным. Он знал, что есть люди, мнение которых для него важно, а все остальные мнения старался стирать из памяти. Для него было важнее оставаться счастливым и спокойным, чем доказывать свою правоту. Он пошел качаться на качелях. Все было хорошо.

В этот момент я увидел куратора, которая подбежала к нам с побагровевшим лицом. Она услышала расистские комментарии, схватила сирийского мальчика и сказала ему:

– Мы этого так не оставим!

Она взяла мальчика, вытащила из кустов других школьников, и затем они десять минут жарко спорили.

Конечно, нужно демонстрировать гражданское мужество, когда слышишь такие комментарии, и я считаю, что куратору следует обсуждать с мальчиками их высказывания. Однако ее манера действовать контрпродуктивна сразу на нескольких уровнях. Во-первых, она вовлекает мальчика в сражение, в котором он совсем не желает участвовать, зато желает участвовать она. Впутывать его в это после того, как он сделал другой выбор и мысленно, возможно, от ситуации дистанцировался, – несправедливо. Во-вторых, этот юноша уже знает, что слова могут ранить и можно их от себя отвести. На расспросы куратора мальчик ответил, что он не чувствовал себя плохо, когда его оскорбляли. Но женщина ему не поверила, продолжала с ним говорить, внушать ему, какими ужасными были слова тех мальчиков и что они наверняка его больно ранили, и он может в этом признаться.

Это тоже совсем не разумно: если люди из его окружения будут каждый день внушать ему, как ужасны слова других детей, мальчик, возможно, снова начнет страдать от оскорблений (см. главу «Ошибка в представлении. Не все является буллингом»). Другие мальчишки это почувствуют, обрадуются и станут издеваться над ним еще больше, и в какой-то момент он и правда превратится в жертву, потому что его сильно ранят их слова.

Я поговорил с этим сирийским мальчиком еще раз и подчеркнул, что он вел себя абсолютно правильно.

– Что было для тебя важно в тот момент? – спросил я.

– Мне было важно хорошо проводить время. Хватит с меня войны! – ответил он.

– Тогда ты поступил правильно, сосредоточив свое внимание на приятном и уйдя играть с подругой. Тебя оскорбило то, что они говорили?

– Не-а. Всегда находятся люди, которые говорят что-то подобное, но мои друзья любят меня, несмотря ни на что. До тех пор, пока эти парни просто чешут языком и меня не трогают, мне это не мешает!

Этот мальчик устойчив. Игнорируя агрессоров, он их парализует. Но прежде всего, он не позволяет им властвовать над своими чувствами. Он знает свои приоритеты.

Есть и другой пример, который покажет, как важно постоянно напоминать детям о том, что им следует знать свои приоритеты. На тренингах мы выполняем упражнение, когда я отнимаю у какого-нибудь ребенка мяч. В данном случае это Тиль. Он говорит:

– Верни мне мяч!

Я строю из себя агрессора и отвечаю:

– Еще одно слово, и я сломаю тебе нос!

Что в такой ситуации делают большинство детей? Они продолжают повторять: «Верни мяч!» Так же поступает и Тиль. Он в ярости:

– Дай сюда мой мяч!

Я делаю вид, что замахиваюсь, а потом спрашиваю:

– Что тебе важнее? Мяч или здоровье?

– Здоровье!

– Что ценнее – мяч или твое здоровье? – продолжаю расспрашивать.

– Мое здоровье.