Будапештская весна

Завадскине все знали в Ладьманьоше как искусную мастерицу по приготовлению варений и компотов. Ей здесь был известен не только каждый фруктовый сад, а можно сказать, каждое дерево. Она-то и указала тетушке Розе на самый лучший фруктовый сад.

В самом конце улицы Менеши, почти у насыпи, жил старик, пенсионер-железнодорожник. Он арендовал там небольшой земельный участок. Как-то утром мы с тетушкой Розой, забрав с собой корзины и рюкзаки, направились к нему в сад. Хозяин разрешил нам самим рвать абрикосы с дерева. Это было великолепное занятие, так как мы беспрепятственно могли съесть любой абрикос. Затем мы сложили сорванные плоды на брезенте, и хозяин на безмене со щедрым походом взвесил их.

Если мне не изменяет память, мы купили пятнадцать килограммов. Урожай на абрикосы в том году выдался отличный, стоили они совсем дешево. На рынке их почти совсем не брали, и они гнили там центнерами. Разумеется, мы купили их очень дешево, по несколько филлеров за килограмм. Хозяина сада не интересовало, сколько мы съели. Он был рад, что у него нашелся покупатель. Таким образом, все способствовало тому, чтобы нам удалось осуществить свой план — сварить варенье. Гораздо труднее обстояло дело с сахаром, так как цены на него не упали, чего бы нам очень хотелось, а тетушка Роза намеревалась сварить настоящее варенье, то есть на килограмм абрикосов положить килограмм сахара. Сэкономленных ею денег на сахар не хватало, и доброй старушке пришлось добавить два пенгё. Оставалось купить салициловки, после чего можно было приступать к самой варке.

Мои родители обычно уходили из дому по утрам и возвращались только к ужину. Тетушка Роза сразу же приступила к делу: сначала она перебрала абрикосы, отложив в сторону слегка подпорченные. Затем вскипятила воду в медном тазу, который попросила у Завадскине, а когда вода закипела, бросила в нее абрикосы. Теперь нужно было дождаться, пока вода снова закипит, после чего абрикосы следовало осторожно вывалить в сито, чтобы с них стекла вода. Когда ягоды немного остыли, тетушка Роза начала снимать с них кожицу.

Для этой цели она достала из горки серебряный нож, оставшийся от большого семейного столового сервиза. Тетушка Роза осторожно снимала тоненькую кожицу, но не разрезала ягоду на две половинки, как это обычно делают некоторые хозяйки, вытаскивая косточку.

Время бежало незаметно. Я сидел на кухонном полу и утюгом разбивал косточки. Руки тетушки Розы сновали с завидным проворством. Управились мы вовремя. У нас было одно большое глиняное блюдо и одно фарфоровое. В эту посуду мы стали укладывать абрикосы: наложим один ряд и посыпем его сахарным песком, затем — другой ряд, третий и так далее. Самый же верхний ряд мы так засыпали сахаром, что получилась небольшая белоснежная горка. Затем оба блюда накрыли платками, отнесли в комнату тетушки Розы и поставили на цементный пол. Только успели мы все это сделать, как стукнула дверь лифта.

Меня весь вечер так и подмывало сказать, что я знаю тайну. Дважды я чуть было не выболтал ее отцу, а потом несколько раз забегал в комнатушку тетушки Розы, чтобы полюбоваться, как абрикосы впитывают в себя сахар. Оба блюда постепенно наполнялись желтым солнечным сиропом.

В ту ночь мне снился сон, будто на улице идет снег, а мы всей семьей сидим в комнате и едим варенье, и не одно варенье, а с печеньем, блинчиками и галушками.

На следующий день мы едва дождались, пока родители ушли. Тетушка Роза вынесла блюда с абрикосами в кухню. К тому времени сахар полностью растворился, великолепные, прямо-таки королевские абрикосы плавали в густом благоухающем желтом сиропе. Все это мы вылили в двадцатилитровый таз, который сразу же поставили на газовую плиту на две горелки. Абрикосы продержали на медленном огне три четверти часа, осторожно помешивая. По всей квартире распространился божественный аромат, добрался он и до детской. Спрятаться от этого аромата было просто невозможно, и мы с наслаждением вдыхали его.

Время от времени тетушка Роза кофейной ложечкой зачерпывала сироп и кончиком языка пробовала его на вкус, затем она бросала в варенье пригоршню очищенных абрикосовых зерен.

Наконец тетушка Роза положила в сироп немного салициловой кислоты, чтобы дождливой осенью варенье не начало вдруг плесневеть, еще разок помешала варенье и, доведя его до кипения, с удовлетворением произнесла:

— Теперь хорошо!

Варенье было готово. Его следовало разлить в подогретые на огне стеклянные банки, закрыть их пергаментной бумагой и завязать шпагатом. Затем банки сразу же перенесли в кровать Томи, который в это время жил у отца, и накрыли их толстым зимним пуховым одеялом, чтобы варенье там лучше пропарилось.

Тетушка Роза объяснила, что банки нужно завязывать как можно скорее, иначе варенье на воздухе потемнеет и не будет таким золотистым. Варенье разложили в двенадцать банок, а то, что осталось в тазу, предназначалось для пробы не только нам, детям, но и взрослым.