Бумажный грааль. Все колокола земли

Махоуни вытащил их из кармана и посветил на верхнюю фонариком. Сперва Бентли решил, что фото засвечено, однако затем разглядел размытое цветное пятно – вероятно, бежевые брюки. Он успел запечатлеть зад Аргайла, прежде чем ублюдок на него набросился.

– А теперь посветите-ка сюда, – попросил Бентли.

Забрав у напарника вторую фотографию, он поднял ее на уровень глаз.

– Попался! – воскликнул Махоуни, направив на фото луч фонарика.

У Бентли перехватило дыхание. Повернутое кверху лицо ужасало. Это, несомненно, был Аргайл, хотя он больше смахивал на оживший труп. Глаза закатились, как у мертвеца, на лбу темнели неразборчивые каракули – видимо, нарисованные восковым мелком, а затем размазанные. Рот был широко открыт, на зубах виднелись черные пятна, словно Аргайл поужинал чем-то обугленным.

Бентли едва не выбросил снимок в лестничный колодец – лишь бы не держать его в руках, – и в то же мгновение понял, что ошибался, полагая, будто в кирпичной башне им ничего не грозит. Дым вокруг сгущался, становилось все жарче. Закашлявшись, Махоуни прикрыл рот и нос пиджаком. Он забрал у пастора жуткое фото и убрал оба снимка в карман.

Бентли взялся за одну из деревянных реек в арочном проеме и дернул на себя. Концы реек были вставлены в пазы в нижней части окон. Пастор расшатал одну из деревяшек, выбил ее из паза и бросил на пол. Появилось пространство, чтобы просунуть руки. Бентли вытащил еще четыре планки, и они с Махоуни наконец-то получили хороший обзор и вентиляцию. В щель ворвался ветер, но, увы, без воды – дождь перестал ровно в тот момент, когда они больше всего в нем нуждались.

– Давайте кого-нибудь разбудим, – предложил отец Махоуни, глядя вниз на пустую улицу. – На помощь! – Но ветер, гулявший в башне, унес его крик, подобно опавшему листу.

– Помоги-и-ите! – подключился Бентли. – Пожа-ар!

Бесполезно. С тем же успехом он мог кричать под водой. Голова у пастора разболелась и отяжелела после алкоголя, кровь словно загустела. Он вспомнил, из-за чего избегал выпивки. И почему он изменил привычке именно сегодня?

Внезапно дым повалил гуще, и у Бентли защипало в глазах. Он высунул голову в дыру и вдохнул сырого воздуха. Треск пламени слышался все отчетливее, дым взвивался вверх по лестнице. «Мы задохнемся, – подумал Бентли. – Нам конец. Аргайл и нас угробит».

– Убирайте планки, живо! – крикнул он товарищу и, расшатав еще несколько реек, выбросил их на землю.

Махоуни тоже вытащил парочку. От взгляда вниз, на газон под башней, у Бентли закружилась голова, и он вцепился в оконную раму. Снаружи он заметил выступ – кирпичный бордюр примерно в фут шириной, на пару футов ниже окна. На лестнице уже мерцали желтым сполохи огня: горели деревянные ступеньки, дверь в колокольню и панели на стенах. Похоже, ветер, проникавший в башню сквозь дыру, только раздувал пламя.

– Вылезаем! – скомандовал Бентли. – Хватайте меня за руку и выбирайтесь на выступ. Оттуда сможете спуститься на крышу.

Махоуни с благодарностью сжал ему плечо и без лишних слов вылез через арку. Балансируя на узком карнизе и глядя вниз, он будто клещами впился в запястье Бентли.

– Спускайтесь левее, на крышу! – крикнул пастор, однако Махоуни судорожно замахал свободной рукой, пытаясь сохранить равновесие, сбил с носа очки и накренился вперед.

Держась рукой за край окна, а носком ботинка зацепившись за подоконник, Бентли высунулся наружу, напомнив себе матроса, схватившегося за мачту. Руку, сжимавшую запястье Махоуни, он с силой дернул влево, направив священника в сторону крыши.

Вскрикнув, Махоуни отцепился от Бентли и, взмахнув руками в воздухе, грузно приземлился на бордюр, огибавший крышу по периметру. Задрав ноги, он плюхнулся мягким местом аккурат в сточный желоб, заполненный темной водой. Бентли, не глядя вниз, тоже спустился на крышу.

– Вы как, не ушиблись? – спросил он священника, который наконец выбрался из желоба и сел.

– Я… нет, – ответил Махоуни, прижимая ладонь к груди и тяжело дыша.

Дым уже вырывался из пролома в арке и просачивался между уцелевшими рейками.

– Я уж было решил, что вы падаете, – сказал Бентли. – И не придумал ничего лучше, чем толкнуть вас сюда.

– Все хорошо. Я едва… едва не свалился. Спасибо вам.

– А есть тут дверь, ведущая на крышу? – поинтересовался пастор.

– Она заперта изнутри на замок, – развел руками Махоуни.

Откуда-то снизу донесся звон, и Бентли запоздало сообразил, что это три телефонных звонка – сигнал к отбою от миссис Хэпплуайт. Аргайл благополучно вернулся домой.

В тот же миг послышался вой сирены, и пастор увидел, как на Элмонд-стрит заворачивает скорая, а следом – пожарная машина. Спасены!

Махоуни достал из кармана два полароидных снимка.

– Мы поймали его с поличным. Как поступим с фотографиями?

– Прибережем до поры до времени, – ответил Бентли, забирая карточки. – По крайней мере, до завтра или до послезавтра. Сперва я с ним поговорю. Это мой долг. На снимке – лицо безумца, и этот путь он выбрал из-за меня. Я хочу его навестить. Возможно, он одумается.

Глава 53