Бумажный грааль. Все колокола земли

Аргайл вильнул в сторону, порываясь убежать, и Бентли, перехватив кочергу наподобие сабли, опять перешел в атаку, разя направо и налево солдат невидимой армии. Как только Аргайл забился в дальний угол, закрыв лицо руками, пастор мигом сменил цель и бросился к голему, намереваясь на этот раз его прикончить. Свирепо размахнувшись, он засадил кочергой прямо в лицо монстру. Тот едва успел встать с кресла, и взгляд его выражал смесь тупого замешательства со страхом и ненавистью, что передались от хозяина.

Бентли точно в замедленной съемке увидел, как кочерга проламывает существу зубы, как отлетает прочь кусочек восковой плоти. Булькнув горлом, создание дернулось назад, – возможно, из-за силы удара, а возможно, пытаясь убежать, – и грузно осело на подлокотник. Мгновение спустя оно сползло на сиденье, уронив обезображенную голову на подушку. Лицо его больше ничего не выражало – лишь пустоту, – и от этого зрелища почему-то становилось жутко.

Пастор замер, в ужасе от содеянного. Он обмяк, тяжело дыша и едва удерживая в руке кочергу. Все закончилось. Он почувствовал себя последним чудовищем и с трудом совладал с тошнотой.

Впрочем, голема он не убил. Вероятно, его нельзя было убить. Взгляд существа заметался по комнате, как будто оно забыло, где находилось. А затем раздался звук – хриплое, отрывистое подвывание. Бентли выместил на големе злость, вот и все. В мыслях он колошматил самого Аргайла. Интересно, подумал пастор, чувствуют ли големы боль? И сразу ответил себе: разумеется, нет.

– Убирайтесь, – велел Аргайл каким-то придушенным голосом.

Бентли взглянул на него и от изумления выронил кочергу. Из носа у Аргайла струилась кровь, губа была рассечена, а на шее алел свежий рубец. Стигматы, догадался пастор. Отражения ран, нанесенных голему.

Испытывая к себе глубочайшее отвращение, Бентли поискал подходящие слова, чтобы как-то оправдаться. Только перед кем? Перед Аргайлом? Перед Богом? Он указал на голема, оцепенело лежавшего с бороздой на шее и вспаханным лицом.

– Я не хотел…

– Плевать, что вы хотели, – произнес Аргайл, размазав по лицу кровь. Как только он посмотрел на запачканную ладонь, рука у него затряслась. Его речь звучала хрипло и скованно, и он откинул голову назад, словно в надежде прочистить горло. – Поймите: вы мне глубоко безразличны. Просто уйдите. Ну же. Уйдите. Уйдите. Уйдите. – Он замахал обеими руками, выгоняя Бентли из комнаты, а заодно из своей жизни.

Его взгляд преобразился, в глазах заплясали огоньки. Похоже, вместе со вкусом собственной крови он распробовал победу, неминуемый успех.

Бентли поплелся к двери. Он чувствовал опустошение и едва не валился с ног. Да, Аргайл победил – пастор четко это видел, – но не кого-нибудь, а самого себя. От стыда Бентли подташнивало. Избив голема, он каким-то странным, невольным образом его очеловечил. Он будто отхлестал безропотное животное – корову или овцу.

Толкнув дверь, пастор вышел на крыльцо. Не оглядываясь, спустился по ступенькам под проливной дождь… И вдруг получил удар в поясницу. Библия! Аргайл швырнул книгу ему вдогонку.

Бентли медленно нагнулся и поднял Библию с мокрого бетона. А затем, собравшись с духом, обернулся. Священное писание не пострадало, Аргайл не смог ему навредить. Пастор открыл было рот, чтобы изречь последнее напутствие, но в тот же миг дверь с треском захлопнулась – с такой силой, что содрогнулся фасад. Бентли молча посмотрел – и побрел к дороге.

У машины он замер, глядя на пасмурное вечернее небо. Махоуни пригласил его завтра на рассвете поехать за ракушками, все равно в какую погоду, однако Бентли отказался, сославшись на неотложные дела. Что ж, теперь он передумал. Он даже не помнил, когда в последний раз куда-то ездил отдохнуть. Сейчас ему больше всего хотелось свежего воздуха – океанского бриза, достаточно бодрящего, чтобы вытрясти моль из его пальто.

Ведь – как говаривал Махоуни – кто знает, что попадется тебе на берегу после шторма.

Глава 64

Айви застала Аргайла в офисе за рабочим столом. Он сидел в свитере с высоким горлом, сложив руки на груди и явно пребывая в задумчивости. Она принесла с собой конверт со всеми документами, что касались участков на Батавиа-стрит.

– Ты поранился? – удивилась Айви, заметив у него на щеке и губе порез, залепленный тремя пластырями.

– В гольф неудачно поиграл. – Аргайл предложил ей стул и так внезапно просиял, словно вколол себе какой-то наркотик. – Ты даже не представляешь, насколько я рад тебя видеть!

Фраза прозвучала так нелепо и пафосно, что Айви с трудом удержалась от комментария. Молча усевшись, она подождала продолжения.

– Наша сделка движется вовсю. Идет подготовка бумаг, контракт уже почти составлен. Со дня на день ударим по рукам. Мистер Питенпол невероятно счастлив.

– Охотно верю.

– А теперь, – подмигнул Аргайл, – у меня для тебя небольшой сюрприз.

– Какой? – спокойно поинтересовалась она.

– Если не возражаешь, я хотел бы выплатить тебе половину комиссии прямо сейчас, чтобы закрепить наш договор. Как тебе идея? Ты не против? Если успеем до первого января, никаких дополнительных налогов, так ведь?