Бумажный грааль. Все колокола земли

Уолт задумался. Секунда, другая…

– Конечно, – ответил он. Как человеку взрослому, ему пора было учиться владеть собой. – Пусть захватят бумагу, карандаши или что там еще. Буду последним рубежом обороны. Если разберетесь без меня – так уж и быть, призна́ю, что ты была права. Но предупреждаю: здесь, во дворе, Джеку лучше не появляться. Если рискнет – сильно пожалеет. Знаю, это плохо, но разговоры на него не действуют. Он как ядовитый змей. Если сунется сюда или в дом, начнет хамить или хоть на волосок перейдет грань – я его урою. А пока дам шанс мистеру Голдфарбу. Надеюсь, он свое дело знает.

– Знает еще как. Про Джека мы скоро забудем. – Айви поцеловала его и поспешила к дому.

Уолт немного постоял, приходя в себя. Ему хотелось что-нибудь ударить, сломать, разбить вдребезги. Джек мог напиваться сколько угодно – хоть каждую ночь, плевать! Вероятно, ко всеобщей радости, он допился бы до смерти. Однако он поднимал руку на Эдди, и этот факт делал его последним мерзавцем, пятном и язвой на теле человечества. Хотя бы малейшее сожаление дало бы ему шанс. Но этот гад даже не пытался. Его совесть давно атрофировалась. Как именно он до этого докатился, значения не имело.

Уолту попался на глаза плоский камень, окруженный почерневшей травой и поганками. Синяя птица таилась под землей, как немое обвинение, раковая опухоль, воплощение порока. Он поймал себя на мысли, насколько это просто – осудить другого за слабости, будь то пристрастие к выпивке, похоть или что-то еще. Ведь эти слабости были чужими. И, только оступившись сам, человек понимал, что он тоже не безгрешен и подвержен страстям, – и винить следует лишь себя.

В тот же миг Уолт ясно увидел, как поступить. Подцепив обеими руками плоский камень, он поднял его повыше и расплющил поганки в кашу – все до единой, превратив их в мутно-зеленую слизь, которую затем утрамбовал в землю. Отбросив камень, Уолт достал банку с синей птицей. Не глядя и не слушая, он размахнулся и запустил банкой в деревянную ограду – как заправский бейсболист, прямо в столб. Стекло лопнуло, брызнули осколки и капли джина. Птица шлепнулась на клумбу. Уолт сбегал в сарай за лопатой, а вернувшись, выкопал во влажной почве ямку. Поддев птичье тельце, он столкнул его в отверстие и похоронил, засыпав землей.

Уолт отбросил лопату и в приподнятом настроении поспешил навстречу Норе, которая вышла из дома с уже знакомым ему сборником сказок.

– Прочитайте нам ту сказку! – попросила девочка.

Следом спустился ее брат с альбомом и коробкой восковых мелков.

– Какую сказку? – спросил Уолт. Нагнувшись, он водрузил плоский камень на место, а затем распрямился, отряхивая руки. – О чем она? Ты и сама не помнишь, так ведь?

– Ну… – отозвалась Нора. – Там был дурачок, и он заставил друга съесть камни, и друг стал умным.

– Надо же, помнишь! – удивился Уолт, обняв детей за плечи. – А я вот вечно все забываю.

Глава 67

Джек и его адвокат опередили Голдфарба, подъехав на новенькой «БМВ» – очевидно, принадлежавшей адвокату. Насколько могла судить Айви, Джек выполнил свою угрозу явиться трезвым. Даже галстук нацепил. Дверь дома открылась, и на террасу вышел дядя Генри.

– Я сама разберусь, – шепнула ему Айви.

Ей не хотелось вмешивать дядю. Джинкс согласилась остаться дома и теперь наблюдала из окна. Она пообещала, если потребуется, сообщить о происходящем Уолту, хотя Айви сомневалась, что это хорошая идея. Не стоило выводить Уолта на ринг без необходимости. И она дала себе слово, что такой необходимости не возникнет.

– Я хотел бы остаться, – тихо сказал Генри. – Для моральной поддержки. Уолтер считает этого типа подонком, и в таких вопросах я его мнению доверяю.

– Я тоже, – кивнула Айви. – Спасибо, Генри.

Джек с адвокатом что-то обсудили в машине, а затем вышли под дождь и, пригнув головы, поспешили к дому. Солнце уже садилось, поэтому Айви приоткрыла дверь, нащупала выключатели и зажгла на террасе лампу и рождественскую гирлянду.

– Так, – сразу перешел к делу Джек. – Теперь-то вы их собрали к отъезду? – На этот раз он не улыбался и не сыпал шуточками.

– Кого – их? – осведомилась Айви.

– А то ты не знаешь. С правовой точки зрения вам с Уолтом ловить нечего. Скажи спасибо, что я не подаю на вас в суд за похищение. А после вчерашнего вам можно и покушение на убийство впаять.

– Не понимаю, о чем ты. Кто пытался тебя убить?

– Кончай уже, а?

– У тебя есть свидетели? – Айви посмотрела на ближайший перекресток: Голдфарб ехал из Санта-Аны, поэтому она ждала его с минуты на минуту.

– Сама прекрасно знаешь, что нет, хрен бы тебя побрал…

– Следите за языком, молодой человек! – вмешался Генри. – В этом доме не терпят ругательств. Я не позволю оскорблять мою племянницу. И если б я узнал заранее, что ты за фрукт, то сделал бы все возможное, чтобы Дарла за тебя не вышла!