Буря

Все в том же состоянье — пленены
И сбиты в кучу и не могут выйти
Из рощи липовой, что защищает
От ветра келью. Сам король, и брат
Его, и твой брат — в умопомраченье,
В безумии, а остальные все
Скорбят над ними в страхе и тревоге;
Всех пуще убивается старик,
Кого зовешь ты "добрый мой Гонзало",
И слезы каплют с бороды его,
Как со стрехи капель. Так сильно мучит,
Так действует на них твоя волшба,
Что если б ты увидел их сейчас,
То сжалился б над ними.

Просперо

Ты считаешь?

Ариэль

Я бы смягчился, будь я человек.

Просперо

Смягчусь и я. Ведь ты лишь дух, лишь воздух —
И то почувствовал страданья их.
А неужели ж я, кому их муки
Близки, остры, понятны, как свои,
Бесчувствен буду? Пусть обида в сердце
Не зажила, но пересилю гнев —
Так будет необычней и разумней.
Прощенье благороднее, чем месть.
Раскаялись — и мне того довольно.
Не стану больше супить я бровей.
Лети, веди сюда их, Ариэль.
Сниму с них чары, возвращу рассудок,
Людьми их снова сделаю.

Ариэль

Лечу.

(Исчезает.)

Просперо

Вы, эльфы гор, ручьев, озер и леса!
И вы, бегущие отливу вслед
И убегающие от прилива
Бесследно-невесомою стопой!
Вы, куролесный кукольный народец.
Что хороводы водит при луне,
Свивая травы жесткими кружками,
Которых не касается овца!
Вы, кому люб вечерний звон, зовущий
Людей гасить огни, а вас — резвиться,
Шалить, растить полночные грибы!
Хоть вы и слабы, но с подмогой вашей
Я вызвал вихри, солнце помрачил,
Взметнул ревущую зеленость моря
В лазурь небес. Я зажигал грозу,
Ударами Юпитерова грома
Юпитеров раскалывая дуб.
Я каменные мысы сотрясал,
Сосну и кедр выламывая с корнем.
По моему веленью из могил
Жильцы очнувшиеся выходили —
Такая мощь у магии моей.
Но с грубой этой магией теперь
Я расстаюсь. Еще только немного
Небесной музыки для снятья чар —
И я затем сломаю жезл волшебный
И погребу во глубине земли,
А книгу утоплю в морской пучине.

Торжественная музыка. Появляется Ариэль; затем Алонзо — с рукою, поднятой в безумном жесте; его поддерживает и ведет Гонзало; затем Себастьян и Антонио, тоже безумные, — их ведут Адриан и Франсиско. Все они входят в магический круг, очерченный Просперо, и стоят в нем заколдованные.

Просперо (обращаясь к Алонзо, затем к Гонзало и т. д.)