Буржуазия и царизм в первой русской революции

В ожидании «общих беспорядков» царское правительство усилило гарнизон столицы, для чего была вызвана из лагерей под видом манёвров гвардейская кавалерийская дивизия³¹⁶. Вместе с тем 7 июля Столыпин телеграфировал генерал-губернаторам, губернаторам и градоначальникам: «Ввиду ожидаемого с 9 июля возникновения общих беспорядков прошу немедленно распорядиться обысками, арестами руководителей революционных и железнодорожных, а также боевых организаций и агитаторов среди войск, сейчас же принять все меры к охранению правительственных и железнодорожных сооружений, телеграфов, банков, тюрем, складов и магазинов оружия и взрывчатых веществ… На случай перерыва телеграфа обеспечьте заранее способы сношений между органами власти хотя бы при помощи частных лиц. Затребуйте от жандармских начальников сведения о воинских частях, заражённых пропагандой. Примите действенные твёрдые меры к обузданию печати… и к защите помещичьих владений»³¹⁷.

Выборгское воззвание. Угроза разгона всё время висела над Думой. Ещё 4 июня в связи с упорными слухами о близком роспуске на заседании ЦК кадетской партии обсуждался вопрос, как следует поступить в таком случае. Милюков предложил спокойно «разъехаться и готовиться к новым выборам». Большинство участников заседания тоже желали бы «мирно разойтись», но они считали, что важнее единство всей Думы. Поэтому надо войти в соглашение с другими партиями, особенно с Трудовой группой, и принять декларацию, в которой разъяснить, почему не выполнены обязательства перед страной. На случай если трудовики останутся сидеть на своих местах, то следовало бы и кадетам присоединиться к этой демонстрации. «Нужна жертва, — говорил Винавер, — нужно внешнее сопротивление, сопровождаемое или общим арестом, или физическим разгоном».

Подобная тактика пришлась не по вкусу правым кадетам. Набоков, возражая Винаверу, считал проблематичным соглашение со всеми фракциями Думы. «Правительство если кого боится, то не кадетов, — говорил Набоков. — Кардинальный вопрос — подчиняться или не подчиняться. Если не подчинимся, то это будет… акт революционный, и уже тогда дальше мы как мы не будем иметь возможности действовать». Его поддержал Милюков, заявивший: «.. тактика может быть революционная или легальная. Средней быть не может… Если мы не хотим действовать легально, то надо будет объявить себя временным правительством, и это будет серьёзная услуга революционному движению, хотя мы-то пойдём при этом в хвосте…»³¹⁸

По-видимому, равнодействующая прошла всё же ближе к позиции сторонников революционных жестов: приготовление проекта резолюции, на случай если будет внесён вопрос о роспуске Думы, было поручено Винаверу, Петрункевичу и Якушкину, т. е. как раз тем, кто высказался за обращение к народу и «внешнее сопротивление» ³¹⁹.

Но начавшиеся вскоре переговоры о думском кабинете отвлекли внимание кадетов от надвигающейся опасности. А для того чтобы застать Думу врасплох и предупредить в корне всякую возможность сопротивления, Столыпин просил Муромцева назначить заседание для его ответа на запрос о белостокском погроме на понедельник 10 июля. Именно в эти дни надежда, что альтернатива— роспуск Думы или министерство из состава её членов — решается в пользу второго, перешла у кадетских лидеров, не разгадавших коварства Столыпина, в прямую уверенность. В самый день роспуска (9 июля) Милюков писал в передовице «Речи» о том, что политический маятник в Петергофе опять качнулся на 180° в сторону министерства из думского большинства ³²°.

Указ о роспуске Думы был объявлен в воскресенье 9 июля, когда заседания не было и Таврический дворец был оцеплен войсками. Мечтания кадетов о том, как по примеру римского сената они останутся «сидеть» и добровольно не уйдут из Думы, сами собой разлетелись в прах.

Неожиданный и необычный по форме роспуск Думы, уничтожавший последние надежды крестьян на мирное разрешение аграрного вопроса, в первый момент произвёл на либералов ошеломляющее впечатление, граничащее с паникой. «Все ожидали, — сообщал в ЦК Вышневолоцкий комитет кадетской партии, — что немедленно последуют активные выступления народных масс, которые выразятся во всеобщей политической забастовке..»³²¹