Буржуазия и царизм в первой русской революции

В связи с предстоящими выборами в Государственную думу съезд признал необходимым приступить безотлагательно к организации легальной конституционно-демократической партии, которая объединила бы вместе с «Союзом освобождения» земскую конституционную группу и другие группы того же направления, частью входящие в разные профессиональные союзы, частью ещё не примкнувшие ни к каким организациям. Высказанная отдельными делегатами мысль о том, что союз, в котором каждый член сохраняет за собой полную свободу действий, представляется формой, способствующей объединить больше сил, чем партия с определённой программой, не была поддержана съездом. Впрочем, съезд нашёл, что при вступлении в ряды конституционно-демократической партии допустимы разногласия, например, по вопросу о двухпалатной или однопалатной системе народного представительства или о немедленном осуществлении полного женского равноправия. Съезд избрал особую комиссию из 40 лиц, которой было поручено совместно с представителями земской конституционной группы образовать Соединённую комиссию для выработки партийной программы и подготовки учредительного съезда партии. В качестве исходной точки должна служить платформа «Союза освобождения», принятая на его III съезде⁹⁸.

Сентябрьский съезд земско-городских деятелей. Раскол внутри земской оппозиции. На съезд земских и городских деятелей в Москве (12–15 сентября 1905 г.) прибыло 126 представителей земств и 68 представителей городских управлений. Впервые на съезде были делегаты от неземских губерний — от Северо-Западного края, Царства Польского, Области Войска Донского и Сибири. Даже от иностранных корреспондентов не укрылось, что настроение съезда представляло «поразительный контраст с настроением, господствовавшим на июльском съезде, когда большое число делегатов стояло за бойкот Думы» ".

Настроение съезда отразило, правда недостаточно полно, как мы увидим дальше, поворот направо либеральной буржуазии, «утомлённой упорной борьбой рабочих и обеспокоенной призраком «непрерывной революции»» ¹⁰⁰. Как доносил московский градоначальник 18 августа в департамент полиции, по имеющимся у него данным, «среди представителей земских и городских деятелей в настоящее время не замечается более резких проявлений их либеральных стремлений, и, хотя большинство их не удовлетворены воспоследовавшим законом об учреждении Государственной думы, тем не менее, желая сохранить за собой право выборов в Государственную думу, они ныне безусловно отрешились от действий, могущих скомпрометировать их перед правительством, тем более что ввиду отмены высочайшего указа от 18 февраля они не находят уже для себя легального пути… Вместе с тем земские и городские деятели ныне сознают, что только легальным путём, при посредстве проведения своих представителей в Государственную думу, они будут иметь возможность осуществить те или иные либеральные идеи» ¹⁰¹.

Линяние оппозиционных настроений оказалось особенно заметным в органах городского самоуправления. Нижегородская дума, постановившая после кровавых событий в Нижнем Новгороде 9—11 июля создать городскую самооборону, 10 сентября «отложила» доклад о городской милиции¹⁰². Рязанские городские выборы 10 августа окончились полным поражением «интеллигентной» партии и победой стародумской, купеческой, которая мстила интеллигентам за протесты против расквартирования в городе казаков¹⁰³. На сентябрьском съезде представители городских управлений заняли позиции на крайне правом фланге.

Как и следовало ожидать, земско-городской съезд почти единогласно (большинством 172 против 1) признал желательным участие в Государственной думе на том основании, что она «может послужить средоточием и точкой опоры для общественного движения, стремящегося к достижению политической свободы и правильного народного представительства» ¹⁰⁴. При этом либералы не скупились на «революционные» фразы. Как образец либеральной демагогии можно привести выступление тверского земца Е. В. Роберти: «Борьба пойдёт и в самой Думе, и за стенами её; привилегия тех, которые в Думе, — идти первыми на приступ. Мы будем выбирать не сторонников 6-го числа, а смертельных врагов. Я полагаю, что первый день существования Думы окажется и её последним днём. Даже дальнейшие уступки бюрократии не спасут её» ¹⁰⁵.