Быль и легенды Запорожской Сечи

Нет, даже и открытый вызов в Варшаве всерьез не восприняли. Раззадорили себя – царь блефует, боится Польши. А если и сунется, пусть попробует! Что же касается Хмельницкого, то польские дипломаты нашли у него очень уязвимое место. Его союз с Молдавией на самом-то деле обернулся серьезнейшей ошибкой. Уж какую помощь могли предоставить ему молдаване? Зато три дунайских княжества по-прежнему грызлись между собой. Лупул враждовал с господарем Валахии Бессарабом и князем Трансильвании Ракоци. Поляки связались с ними, навели давние связи с молдавскими боярами. Один из приближенных Лупула, Георгица получил трансильванские и валашские отряды и сверг своего господаря. Тот бежал к Хмельницкому.

А гетману, вместо того чтобы бросить все силы на запад, пришлось выручать родственника. Тимош и Лупул повели 20 тыс. казаков в Молдавию, за ними пошел сам Богдан с армией. Она не понадобилась, сын без особого труда вышиб Георгицу и вернул престол тестю. Отец постоял у границы и возвратился в Чигирин. Но здесь его ждали царские послы Матвеев и Фомин. Впервые уведомили – его просьбы о переходе в подданство России удовлетворены. А через некоторое время стольник Лодыженский привез грамоту: «И мы, великий государь… изволим вас принять под нашу царского величества высокую руку… А ратные наши люди по нашему царского величества указу збираютца и ко ополчению строятца».

Однако отвлечение Хмельницкого на молдавские дела позволило Яну Казимиру сосредоточить у Каменца 60 тыс. наемников, собирать ополчение шляхты. Было намечено сокрушить Украину одновременными ударами с нескольких сторон. Польша заключила союзы с Валахией, Трансильванией, мятежником Георгицей. Литовский гетман Радзивилл должен был идти на Киев с севера, вдоль Днепра. Хотя эти планы сразу же начали давать сбои. Радзивилл докладывал – вдоль границы накапливаются русские, и выступать отказался. Ему не верили, король слал повторные приказы, папа римский даже угрожал ему проклятием. Но к папским проклятиям Радзивилл относился спокойно, он был лютеранином. А уйти на Украину и оставить беззащитными собственные имения литовским панам совсем не улыбалось.

Зато операция в Молдавии удалась как нельзя лучше. К Георгице, венграм и валахам подошел 8-тысячный польский корпус, они вторично выгнали Лупула. Господарь укрылся в крепости Сучава. Тимош с казаками полетел спасать его. Пробился в Сучаву, но окружение за ним замкнулось. Хмельницкий разрывался – куда идти? Навстречу королю или вызволять сына? Легко ли было пожертвовать наследником, кровиночкой, отцовской гордостью? Гетман разделил войско. Одну часть выдвинул прикрыть Украину, с другой поскакал в Молдавию. Он опоздал… В боях за Сучаву Тимош был ранен и скончался. Его подчиненные дрались отчаянно, враги согласились выпустить их из крепости, и Богдан на дороге встретил гроб с телом сына. Смог сказать только одно: Тимош умер так, как и подобает умирать настоящему казаку.

Впрочем, так уж Господь устроил нашу жизнь – посылает испытания, но посылает и радость, светлые надежды. Авантюра в Молдавии провалилась, в Чигирине царило горе, а в это же время, 1 октября 1553 г., в Москве открылся Земский собор. Алексей Михайлович поставил перед ним два вопроса, об отношениях с Речью Посполитой и Украиной. Делегатов от разных уездов и сословий опрашивали «по чинам порознь», но мнение было единогласным. «Против польского короля войну весть» и «чтоб великий государь… изволил того гетмана Богдана Хмельницкого и все Войско Запорожское з городами и з землями принять под свою государеву высокую руку». Обратим внимание на термин – «Войско Запорожское». Напомню, слово «Украина» означало лишь окраину. А украинцы, освободившись от панов, причисляли себя к казакам, и единственным официальным титулом Хмельницкого было звание гетмана Войска Запорожского. Вот и стало оно на какое-то время обозначать всю «гетманщину».

Собор постановил собирать на войну «десятую деньгу», «исполчать» рати. Но предварительную подготовку провели заранее, и дальше пружина стала раскручиваться очень быстро. Уже 9 октября на Украину отправилось представительное посольство – боярина Василия Бутурлина с конвоем из 200 стрельцов и многочисленных дворян. А 23 октября в Успенском соборе было всенародно объявлено: царь повелел и бояре приговорили «идти на недруга своего польского короля» за многие его «неправды».

Тем временем сам недруг, польский король, действовал не лучшим образом. Шляхта, как обычно, съезжалась к нему медленно, в ожидании опоздавших он несколько месяцев простоял на месте. Упустил возможность наступать, пока Хмельницкий метался выручать Тимоша. Наконец, после падения Сучавы к Яну Казимиру подошел осаждавший ее польский корпус с венграми, валахами, молдаванами. Вроде можно было ударить.